Читать «Анастасiя» онлайн - страница 83

Опричник Алексей Басманов был обезглавлен вместе со своим сыном Петром. Старший его сын Федор Басманов, фаворит царя заработал недолгое продление жизни, отрубив по указке Ивана голову своему родному отцу. Потом все-таки и сам был казнен.

Старый митрополит Макарий умер в 1563 году, ему повезло. Друг царя Федор Колычев в монашестве Филипп, в тюрьме был задушен Малютой Скуратовым. Архиепископ Пимен доведен до смерти в монастыре под Тулой.

Ефросинья Старицкая была заточена в монастырь и там убита, а её родственники казнены или сосланы. Сын её, Владимир Андреевич, внук Софьи Палеолог и Ивана III, на царском пиру принял из рук хозяина чашу с ядом. Такая же чаша была вручена его жене Евдокии. Оба испили смерти.

Малюта Скуратов-Бельский, самый изощренный пыточник и палач опричнины, единственный умер не от руки властителя — он был убит в битве с внешним врагом.

Есть версии, что Иван Грозный был отравлен Годуновым. Якобы в костях у Ивана обнаружена в больших количествах ртуть, что свидетельствует о том, что либо он был отравлен, либо лечился от сифилиса. И то, и другое вероятно. Так же как бытует до сих пор предположение, что Сталина отравил его Малюта — Лаврентий Павлович Берия.

Мне почему-то хочется, чтобы оба они умерли в муках по велению Бога, а не по чьему-то неправедному желанию.

Глава XV

_{Анастасия. 1560–2007 годы. Пятый уровень. Божеский промысел.}

… Искусство медиков не имело успеха, и, к отчаянию супруга, Анастасия 7 августа в пятом часу дня преставилась…

Вся Москва погребала свою первую, любезнейшую царицу. Все плакали, и всех неутешнее бедные, нищие, называя Анастасию именем матери. Иоанн шел за гробом: братья, князья Юрий, Владимир Андреевич и юный царь Казанский Александр вели его под руки. Он стенал и рвался… Но еще не знали, что Анастасия унесла с собой в могилу.

Здесь конец счастливых дней Иоанна и России, ибо он лишился не только супруги, но и добродетели.

История государства российского. Н. М. Карамзин.

Копаясь в Лехиных компьютерных набросках, разгребая авгиевы конюшни ненависти и злобы страшной переписки Курбского и Грозного, я в своем собственном образе московского медицинского физика Анатолия Завалишина, все больше превращался в непонятного духа шестнадцатого века, в бесплотное привидение. Эффект присутствия, обстановка исторического следственного эксперимента, в который я оказался втянут играми моих товарищей, даровали мне неожиданную способность видеть через время и пространство, самому оставаясь невидимым.

Мне даже не требовалось перевоплощаться в какого-то конкретного персонажа, чтобы ощущать происходящее прошлое. Кажется, я вышел на незаконченную Лехину программу, о которой Матвей не знал.

* * *

Августовское солнце нагревало снаружи воздух. Стены царского дворца не остывали ни днем, ни ночью. И хоть окна были плотно задернуты тяжелыми завесами, простыни оставались горячими, и хладный пот струился по её бледным плечам. Старая нянюшка махала заморским опахалом из павлиньих перьев, охлаждая горячее тело. Это не приносило облегчения.