Читать «Анастасiя» онлайн - страница 4

— Не меняй инфу! — сказал Матвей, — мы не договорили. Погоди. Все будет кока-кола!

Матвей Шумский всегда был, не как все. «Матюша — чокнутый», говорила Анна Австрийская, и в её словах звучало поощрение.

В пятом классе его всерьез выгоняли из школы за то, что он все компьютеры математического кабинета заразил вирусом, который при этом сам и придумал. Вирус был не простой: он размножался при каждом нажатии мышки. Матвеев-папа заплатил за ремонт всех процессоров в школе и выпорол преступника. Матвей остался в нашем классе, но более «адекватным» не сделался.

А в седьмом классе Леха Васильев накурился дури, то есть марихуаны, марафета, по старому, до полной отключки. Откачивали его в пятнадцатой горбольнице, неделю провалялся. А мы с Матвеем ему завидовали. И не то, чтобы он был наркоманом. Это случилось с ним первый и последний раз в жизни.

— Путешествие под корку, — сказал он нам после выхода из больницы, — совершенно не информативно. Чистая физиология. Потом долго тошнит.

Примерно с тех пор Матвей стал сочинять компьютерные программы-проги и весьма в этом преуспел. Это потом стало его профессией.

Матвея родители определили на исторический факультет МГУ. Не то, чтобы он не хотел, а его заставили, нет. Матвею всегда нравилась наука история, несмотря на физико-математический уклон нашего лицея, но больше истории ему все-таки нравилась кибернетика. Поэтому он через три года бросил университет, выдержал родительскую бурю, пообещал им заочное обучение в МЭИ и ушел в свободное плавание по виртуальным волнам компьютерного океана. При всей своей «непрактичности» Матюша-чекнутый выбрал не самый плохой вариант. Трудно представить, как бы он существовал в современной действительности, будучи историком. А тут он занялся сборкой и продажей персональных компьютеров и скоро стал состоятельным человеком.

Я же волею судьбы сразу после института женился, обзавелся сыном и пошел в медтехнику обслуживать рентгеновские и магнитно-резонансные томографы, поскольку за это прилично платили. Леха Васильев после ряда эскапад попал в Институт высшей нервной деятельности, где принялся изучать биофизику мозга.

* * *

Матвей упрямо гнул свое:

— Существуют естественные науки, где работает эксперимент, и общественные науки, где эксперимент невозможен. Но и общественные науки выстраивают модели по совокупности фактов для максимального приближения к действительности. Поэтому с некоторыми оговорками и здесь можно говорить о науке как методе познания. Моделирование — это игра. Значит наука — игра, история тоже игра, — сказал Матвей.

Никак мне не удавалось свернуть его с исторической дорожки на какую-нибудь более современную.

— История — это просто голая политика, во всяком случае история, близкая к современности, — не отставал я.

— Дело в том, что выстраиваемые историей модели развития общества, — продолжал Матвей, — как и при всяком моделировании, должны отобрать из хлама факторов те, что подтверждают модель, и отбросить те, что ей не соответствуют. Ты мне поверь, я ведь не зря изучал истмат в универе. Правила игры…