Читать «Анастасiя» онлайн - страница 22

— Граждане-товарищи, вы кто такие? — закричала эта, судя по выговору, аборигенка. — Вас кто пустил? Я сейчас охранника кликну. Вы почему нарушаете?

— Мы друзья вот этого лежащего Алексея Васильева, — заговорил Матвей. — Вы не ругайтесь, пожалуйста.

— Ну, ты подумай! — всплеснула она руками. — Даже повязки нацепили! Обманщики!

— Мы не обманываем никого, что вы ругаетесь? — возмутился я.

— Я не ругаюсь, — продолжала аборигенка тем же громким и крайне неприятным голосом. — Я вас из реанимации выгоняю. Разве не понятно? Здесь никому постороннему быть не полагается! Сейчас охранник вас в милицию сдаст. Эй, Федор, — крикнула она в коридор.

— Не надо Федора, — сказал Матвей, — мы уже уходим сами.

Я вынул свой мобильный телефон и попытался сунуть Лехе, но был остановлен железной рукой.

— Никаких телефонов в реанимации, вы что?

— Леха, поправляйся, — успел только сказать я, прежде чем оказался вместе с Матвеем в больничном коридоре.

Здесь голос нашей собеседницы сделался вполне нормальным и даже где-то приятным, когда она на мой вопрос о состоянии больного ответила, улыбнувшись:

— Самое страшное позади. У него был сильный сердечный приступ — спазм коронарных сосудов. Мы его, этот спазм, купировали, то есть сняли. Завтра, если все будет хорошо, переведем в кардиологию, в обычную палату. Несколько дней понаблюдаем. Потом решим окончательно, что делать дальше.

Она помолчала, словно размышляя, говорить нам или нет, потом сказала:

— Такое ощущение, что он пережил какое-то сильное неожиданное потрясение. Могло с ним такое быть?

— Могло, — сказал Матвей честно.

— Амнезию лечат психическим воздействием, — сказала врачиха. — Если бы мы узнали какой стресс её вызвал, мы бы создали похожую ситуацию… Это должно помочь. Лечение подобного подобным.

— Мы попробуем, — сказал Матвей.

— Скажите, доктор, — не заметили ли Вы у пациента на коже чего-нибудь странного? — спросил я.

Она вскинула на меня глаза в изумлении.

— Ну, родинка на шее…

— А ниже?

— Вы что, издеваетесь? — Она снова начала злиться.

— У него на боку, — сказал я, — слева, где сердце, я, когда делал ему искусственное дыхание, заметил такой странный продолговатый след. Вы видели его?

— Видела.

— Ну и что это такое?

Она помолчала, раздумывая.

— Мы и сами не знаем… Странное образование. Шрам — не шрам. Ожог — не ожог. То ли это врожденное, такое родимое пятно, то ли гематома своеобразная, — сказала она. — Мы даже консилиум собирали, когда милиционер приходил.

— Какой милиционер? — обеспокоился Матвей.

— Вихрь Иван Петрович, — сказала докторша.

— А он приходил? — спросил Матвей.

Она молча кивнула.

— Ну и что спрашивал?

Она испуганно оглянулась, потом сказала, понизив голос:

— Просил не разглашать в интересах следствия…

— Ах вот даже как! — удивился Матвей. — А с Васильевым он говорил?

— Не положено, — сказала она.

Наша собеседница вдруг заторопилась.

— Вы вот что, граждане, — объявила она официальным голосом. — Вы приходите через пару дней. И мамане его скажите. А-то она все телефоны оборвала. Ему сейчас покой необходим…