Читать «Взвейтесь соколы орлами!» онлайн - страница 4

«Мало мне того, что я уже князь, так ещё и великий – лепота!»

– Да нет, всё верно. А как бы ты хотела, что бы я тебя называл?

– Неужто и это запамятовали? Я же – Зина Теплякова, живу у вас во дворце воспитанницей у Вашей матушки Великой княгини Марии Павловны!

– А давай я буду тебя Зинулей величать – уж очень мне это имя приятно.

– Скажите тоже – имя как имя. А Зинулей меня только маменька называла, пока не померла. А когда меня в Павловский Институт благородных девиц отдали, то там мы друг дружку по фамилии называли. Только классная дама обращалась ко мне по полному имени – Зинаида!

– А сколько же тебе годиков, Зинуля?

– Так ещё в феврале шестнадцать исполнилось!

– А что же тебя из института так рано выпустили? Там же вроде до семнадцати лет девушек маринуют?

– Так это в Смольном до семнадцати, а в Павловском и ранее, если служба хорошая подвернется гувернанткой или репетитором. Я же сирота. Папенька мой был штабс-капитан от артиллерии и Георгиевский кавалер Тепляков Павел Гаврилович. В Русско-турецкую компанию с самими Скобелевым и Драгомировым Шипку штурмовал, а потом оборону там держал. Там он и ранен был. Его на излечение в Орловскую губернию определили. А у маменьки там родовое имение было – Богомоловка. Вот они и познакомились. Маменька его выходила, а после они обвенчались. А через год и я на свет появилась. А через несколько лет и сестричка моя младшая, Оленька. Когда мне лет десять было, то маменька сильно занемогла и преставилась, царствие ей небесное. В те годы испанка в наших краях много кого повыкосила. А батюшка наш тогда с горя и запил – слишком по матушке тосковал и вскоре следом за нею ушел. Потому-то меня и взяли в Павловский институт на казённый кошт, как сироту прославленного воина. Оленька же тогда маленькая была и её забрала к себе в Москву одна дальняя родственница.

– Но раз Вы дворянского сословия, то что же с имением то стало? – спросил я.

– А имение-то уже было заложено-перезаложено и отошло за долги во владение Тагино к Юсуповым-Трубецким. Так что я бесприданница. А когда Вы с братцем вашим, Великим князем Кириллом Владимировичем к нам на осенний бал приезжали, то мы с подружкой, Мариной Владиной, сразу в Вас и влюбились. Марина Владина-то француженка. Её из сиротского приюта взяли, как дочь учителя фехтования. Он тоже из благородных был, но погиб на дуэли. А как Ваша матушка, Великая княгиня Мария Павловна, у нашей настоятельницы попросила двух воспитанниц к себе во дворец, так мы с Мариной сами и напросились!

«Ну и дела, подумал я. Француженка Марина Владина – что то знакомое. Да и девичья фамилия моей жены Теплякова. Это что же получается? Я в бредовых мечтаниях изменил собственной жене с ней же самой? Ну, это уж точно фантастика. Так не бывает. И находимся мы сейчас не в отеле, а в собственном дворце»…

– А в постели то вместе мы как оказались? Неужто снасильничал по пьяни? – испуганным голосом спросил я.

– Скажите тоже, снасильничал. Да я по Вам с первого денёчка сохну, А как Вы с братцем Вашим князем Кирилом на Пасхальные каникулы прибыли, то всеношную то в домовой церкви отстояли. А на крёстном ходу, как христосоваться стали, то Вы нас с братцем Вашим к себе и зазвали разговеться. Ну вот и разговелись, – сказала Зинуля и покраснела.