Читать «Экспедиция идет к цели» онлайн - страница 146

Правительство закрыло границу. А для того чтобы вывезти сокровища за рубеж, следовало снарядить караван в несколько сот верблюдов. Кто пропустит такой караван без осмотра? Проскользнуть незаметно тоже не удастся. Да и на той стороне могут задержать, все отобрать, вообразив, будто сокровища найдены на китайской территории. Безвыходное положение.

Вот если бы хотя бы на короткое время народная власть пала и Бадрах очутился на вершине государственной власти… Вот тогда он мог бы вывезти свои сокровища в любую страну: мое есть мое!

Но надежда на гибель народной власти рухнула. Хотя бы самому уцелеть, не попасть в руки МВД…

Сообщение в газетах об аресте Карста и задержании пограничниками его каравана с костями динозавров доконало Бадраха. Он понял: оставаться в Улан-Баторе больше нельзя. Опасно.

Переоделся в далембовый халат, надел шляпу, сапоги; прихватив теплое белье, волчью доху и выдавая себя за ветеринара, на попутной казенной машине помчался в Южногобийский аймак. В двух кожаных чемоданах вез взрывчатку и шнур. Знал: все пригодится. И очень скоро.

В одном из аилов купил двух верблюдов и двинулся в самое сердце гор Гурбан-Сайхан. Он не боялся, что его здесь узнают. В урочище Хара-Чулун, куда он направился, можно было въехать только со стороны безлюдной и безводной пустыни. Да и само урочище, а вернее, угрюмое ущелье, совершенно лишенное какой бы то ни было растительности, вряд ли могло привлечь человека или зверя. Здесь никто и никогда не кочевал. Сюда не было дороги. Ни на одной карте мира оно не было обозначено. Да и название его — Хара-Чулун — Бадрах придумал сам. Для себя.

Сверкала во всю ширь горизонта черная пустыня, а сзади темнели такие же черные неприступные горы, взгромоздившиеся на высокий пьедестал — бэль. Даже ягнятники сторонились мрачных диких мест.

И все-таки в урочище Хара-Чулун Бадрах въехал поздно ночью, да и то соблюдая все предосторожности. Было так темно, что на расстоянии трех шагов ничего нельзя было различить. Лишь ярко горели в бархатной глубине звезды с подрагивающей бахромой из света.

Нашептывая молитву «Ом мани падме хум», Бадрах вел верблюдов по извилистому каньону, пока не уперся в каменную, совершенно гладкую стену.

Здесь он решил дождаться рассвета. Но уснуть не мог: его страшила встреча, которая состоится утром там, внутри… Он и верил и не верил в своих богов и боялся их гнева. Даже не столько гнева богов, сколько гнева тех, которые, может быть, притворяются мертвыми…

— «Я буду бить в барабан бессмертия во тьме этого мира…» — бормотал он молитву-обещание, хотя знал, что обманывает богов: в барабан бессмертия бить никогда не будет — ему нужны сокровища, только сокровища, самая малая доля сокровищ… Остальное он не возьмет да и не может взять… Не нужно. Он не жадный человек. Лишь бы хватило на большой белый дом и на яхту, как у сэра Ганна.

Когда занялся рассвет, Бадрах еще раз тщательно обследовал каменный мешок, в котором находился, нашел на стене едва приметный мазок белой краской, вынул из чемодана небольшой ломик и стал им проворно орудовать. Вскоре расчистил вход в пещеру и, воровато озираясь по сторонам, держа пистолет наготове, как будто ему в этих забытых самой природой, местах могла угрожать какая-либо опасность, пролез в отверстие. Сюда же втянул теплую одежду, чемоданы.