Читать «Терская коловерть. Книга первая.» онлайн - страница 55
Анатолий Никитич Баранов
Сзади раздался цокот копыт. Степан оглянулся и торопливо сунул кольцо на прежнее место — по дороге скакала на коне Ольга.
Подскакав к Степану, ловко спрыгнула с коня и, протянув повод недоуздка, насмешливо проговорила-пропела:
— «Я ли не хозяин, у меня ли ворота не бороной запираются?». Как же так, казак: свово коня на чужом подворье забыл? Аль спужался чего?
Степан оторвал взгляд от носков сапог, перевел на насмешницу. Ух, и хороша была девка в свете солнечного весеннего дня! Стройная, синеглазая, с толстой каштановой косой на груди. Лицо белое, строго очерченное. Нос тонкий, с чуть заметным прогибом, который делает иногда лицо женщины особенно привлекательным. Губы — два розовых лепестка. Но какая ядовитая усмешка кривит эти лепестки, обнажая сахарной белизны мелкие и острые, как у хищника, зубы.
— Из меня казак, как из кадила трубка, — пробормотал Степан, не принимая в руки протянутого повода. — И кони мои при мне, — он указал на пыльные сапоги.
— Так, значит, ты моему папаше подарок сделал? — вкрадчиво произнесла казачка и подошла к Степану в упор. — Конем жалуешь вахмистра Силантия Брехова? Спасибо, — она дурашливо поклонилась парню в пояс. Выпрямившись, прищурила потемневшие, как грозовая туча, глаза. — А может, папаша не хочет от тебя этот подарок принимать,
— Да ведь не мой конь...
— Твой, Степушка, твой, — голос у Ольги тихий, нежный, словно ручеек, воркующий на перекатах и несущий свою жертву к гибельному водопаду. В нем, в этом голосе, — и насмешка, и жалость, и ненависть, и любовь.
— Кабы надысь шашку не папаша, а ты выронил, вот так рванул в бежки, не простясь, не поклонясь, а?
— Я бы слово свое сдержал.
— А почему ж, в таком разе, ты о людях плохо думаешь? Почему мой папаша не должен своему слову быть хозяином?
— Да я...
— Держи! — Ольга решительно вложила поводья в Степанову руку. — Коня Витязем кличут. А седло в лавке у Тихонова купишь, насчет седла вы с отцом не спорили. Чего же ночевать не пришел? Аль дорогу забыл к нашему куреню? — скривила в усмешке губы.
Степан переступил с ноги на ногу.
— В номерах заночевал у этого, как его... Выпил лишку и...
— Не ври, — оборвала его Ольга. — Ты был у учителя, стихи с ним читал. У Степана порозовели щеки. — Ты что, слышала? — взглянул ей в глаза.
— Тебе какое дело? «У людей на горных кручах раздается свадьбы гром», — продекламировала она нараспев. — У людей–то раздается, а у твоего учителя тихо, как в келье у монаха. Должно в холостяках и помирать решил. Тетрадку хоть взял?
— Забыл, — усмехнулся Степан.
— Что ж такой забывчивый? У друзьяка стихи забыл, у нас — коня. О чем ты только думаешь? Да уж молчи лучше, и так все ясно... Ну, прощевай.