Читать «Терская коловерть. Книга первая.» онлайн - страница 33

Ай! Удержу нет. Кондрат с каким–то утробным стоном вскочил в круг, полыхнул пламенем черных очей в сторону кумы своей Матрены: «Выходи сей же момент!»

Взвизгнула, словно от восторга, гармонь. Еще дружнее зазвучали хлопки лады. Огненная струйка над лампадой метнулась из стороны в сторону и погасла. Уже не одна — две нары изнемогают в бешеном темпе кавказской пляски.

Такое Степан видел впервые. Плясал и он на «свята» полечку и «Лявониху». Уж куда, казалось, лихо выделывал ногами. Видел, как орловские ребята отплясывают «барыню». — Но плясать вот так!

— Ходи в круг!

Каштановая Ольгина коса раскачивается перед Степаном. Васильковые, с блестящими белками глаза манят, завораживают. Эх, была-не была! С места пошел вприсядку: мы–де тоже не лыком шиты. Выпрямившись, выбил каблуками чечетку; втиснулся в круг пляшущих: — Ас-са!

А гармонь стонет, надрывается в приступе безудержного веселья. Виртуозной дробью вторит ей ведро-бубен. «Так делай!» — поощрительно подмигивает Ольга, изгибая руки и поочередно поднося их к вздымающейся под легкой кофточкой груди. И Степан повторяет ее движения, подражая жестам плясунов-джигитов и в то же время выделывая ногами несусветные выкрутасы. И хохочет вместе со всеми над своей евро-азиатской пляской.

— А ты бы хорошо лезгача плясал, если б поучился чуток, — сказала Ольга Степану, когда гармонь наконец смолкла, и вся хмельная компания вновь расселась за столом.

— Нет, отмахнулся польщенный ее словами Степан, — чтобы плясать, как ты, нужно родиться казаком.

— Куда там, — поджала губы казачка. — Будто казаки особые люди. Нам на вечере в женском училище учитель говорил, что казаки от мужиков произошли.

— Ну, это ты своему папане попробуй доказать, — засмеялся Степан, с удовольствием разглядывая соседку по столу. Ее грудь высоко вздымалась после бурной пляски. Узкое, бледно-матовое лицо светилось румянцем, словно фарфоровое блюдце, если посмотреть сквозь него на солнце.

— Папака в энтом вопросе отсталый человек, — улыбнулась Ольга, с милой непосредственностью смешивая казачий говор с «просвещенной» речью городских приказчиков. — Вот послухай... Папаша! — обратилась она к отцу, — я говорю, что Ной был казаком, а вот он, — Ольга показала пальцем на Степана, — не верит.

— Казак и есть, — невозмутимо подтвердил Силантий высказанную дочерью мысль.

— Это почему же — казак? — заинтересовался гость.

— Да ить и так понятно. Посади в ковчег иногороднего — он, разиня, всю хозяйству в разор пустит, потому как не хозяин. Святой бог, он знал кому чего доверить. Опять же: казак и оборонить смогет, ежли что.

— Да от кого же оборонять?

— Мало ли от кого, — нахмурил брови хозяин. — Их, смутьянов, во всяки веки хучь пруд пруди.

— Да ведь океан кругом, — вмешался в разговор Кондрат и рассмеялся собственной догадке. — Какие же при потопе смутьяны?

— К слову было сказано, понимать нужно, — отмахнулся от приятеля Силантий. — А хотя бы и океан. Аль забыл, как в девятьсот пятом годе на «Потемкине»? Вот те и океан. Всех бы энтих пролетариев шашками порубать... Я одному релюцинеру в Ростове голову сбрил, чисто кочан капусты срезал.