Читать «Терская коловерть. Книга первая.» онлайн - страница 195
Анатолий Никитич Баранов
— Однако ты шустрый парень. А десятку я все равно удержу из заработка,
— Какую десятку?
— А ту, что я тебе отвалил на пасху в прошлом годе.
— Тогда пускай двигатель сам, — нахмурился Степан, вытирая ветошью замасленные руки.
Неведов рассмеялся. Серые его глазки с одобрением окинули крепкую фигуру нового работника.
— Гонорист ты, Гордыня Бродягович. Ну да не боись, не обижу. Десятку вычту для успокоения собственной души, а четвертной выдам сверх положенного, вроде как премию. Если эта чертопхайка хорошо будет работать.
— А не жалко? — усмехнулся Степан.
— Жалко, да иначе нельзя. Хорошему работнику накинешь лишний пятерик, глядишь, он тебе на сотельную прибыли принесет, а то не так?
— Ну, а если не принесет?
— Значит, маху дал хозяин. Придется эту пятерку у других по копейке, по зернышку наверстывать. Вот так всю жизнь и крутишься, а спроси для чего, — и сам не знаю. Прихлопнут однажды, как того Холода, и все твое нажитое — как пыль по ветру.
— Какого Холода?
— Так ты и не слыхал вовсе? А в Моздоке только и разговору. Полиция с ног сбилась. Ночью сегодня в номерах ставропольского овцевода Холода прирезали, служанка, говорят, замешана: денежки себе за пазуху и только видели. Эх, жизнь наша! Как свечка: плюнул на нее — и потухла. Верно люди бают: «Если не судьба, так в океане не утопнешь, а коль судьба — в луже захлебнешься». Из Владикавказа человек ехал — дорогой бог миловал, а тут в городе — на тебе... царство ему небесное. Ну, давай, инженер, заводи эту «адову кочегарку», я погляжу, стоющая ли она в работе.
Спустя час «адова кочегарка», шипя паром и ухая в небо черными кольцами из длинной трубы, пришла в движение. Замелькал туда-сюда блестящий шатун. Завертелось маховое колесо.
— Крути шибче! — крикнул хозяин, возбужденный могучей силой своего заграничного детища.
Машинист посмотрел на манометры, пощупал втулку, отрицательно покачал заячьей шапкой:
— Нельзя быстрее. Подшипник греется, надо останавливать.
— Зачем останавливать? Нехай крутит.
— Нельзя. Двигатель сломается.
— Да ведь двигатель, мой! — округлил глаза владелец машины.
— А отвечаю за него я, — возразил Степан. — Я мастер.
— Ха! Мастер. Кочегар ты, а не мастер. Вот дед у меня был мастер: двадцать пять штук детей смастерил, три жены допреж времени отправил на тот свет за этим делом. А ты... Пущай крутит.
— Тогда я умываю руки, — сказал Степан, направляясь с хозяйского двора в сторону ворот.
— Ну и умывайся к едрени-фени! — крикнул ему вдогонку Григорий Варламович. Но вскоре опомнился, догнал за воротами машиниста, заговорил примирительно:
— Ты что ж, и впрямь уходишь?
— Ухожу.
— Вот черт! Так ты хоть того... останови эту фыркалку.
Вернувшись к локомобилю, Григорий Варламович гаркнул в сердцах на любопытных работников:
— Ну что рты пораззявили, черви навозные? Пропустите к машине человека, — он виртуозно выругался и добавил с гневным торжеством в голосе: — Есть еще на Руси люди, не то что вы, канальи.
В конце рабочего дня подошел к Степану, предложил как ни в чем не бывало: