Читать «Терская коловерть. Книга первая.» онлайн - страница 15

Анатолий Никитич Баранов

— Да будет у вас, красавицы, столько женихов, сколько бусинок на ваших шеях, — сказала она со стоном, держась рукой за морщинистую щеку. — А где же хозяйка?

— Мама ушла к Хуриевым, — ответила Дзерасса. — Она скоро вернется.

— Ох! Пока она вернется, я, наверно, отправлюсь к своим предкам. Не знаешь ли, доченька, куда она положила корешок от зубной боли, что давала ей бабка Бабаева?

— Не знаю, нана .

— Ох, погибель моя! Нет сил больше терпеть. И бабка как назло в гости уехала, — запричитала больная женщина.

И тут вперед выступила Сона.

— Дайте я посмотрю, — попросила она.

Больная раскрыла рот, ткнула пальцем: «Оэ-э», — сказала она вместо «вот этот».

Сона тронула зуб, он качался.

— Ой, смерть моя! — заголосила несчастная женщина, замотав головой, словно лошадь от наседающих оводов.

Нитка нашлась. Сона сделала из нее петлю, надела на больной зуб, попросила подругу подержать стонущую пациентку за руки. Последняя не сопротивлялась: когда доймет тебя боль, пойдешь на что угодно.

— Я у нашей Лизы уже два зуба вытащила, — сказала Сона и, намотав нитку на кулак, сильно за нее дернула.

Больная вскрикнула и вылупленными от боли глазами уставилась в раскачивающийся на нитке зуб. Когда пришла в себя, сказала взволнованно:

— Какие силы небесные привели тебя в дом моих соседей, милая девушка? Пойдем ко мне, я дам тебе свое платье, оно почти новое.

Сона в ответ покачала головой:

— Мне не надо ничего давать, я же еще не такая старая, как Мишурат Бабаева.

Срафин с одобрением взглянула на свою избавительницу:

Глава вторая

Пасха в том году выдалась ранняя. На дворе было еще прохладно. Особенно по утрам. Поэтому новорожденного поверх пеленок и байкового одеяла укутали отцовской шубой. Он лежал на соломе в арбе и сосредоточенно смотрел на купающуюся в солнечных лучах голубую звезду, словно пытаясь определить, не его ли это звезда, и если его, то какую судьбу уготовила она своему подопечному...

Рядом с ним, укрыв ноги полстью, сидела его будущая крестная мать Дзерасса. На ней черная шелковая шаль с ярко-красными цветами, синий суконный бешмет и длинная с оборками юбка, тоже синяя. Сразу видно, собралась девка не на посиделки к бабке Бабаевой, а в город на праздник.

— А ну, подвинься немного, — сказал ей Данел, держа в руках связанного барашка. Он положил барашка у стенки арбы, засунул в солому рядом с ним графинчик с кукурузной кочерыжкой в горле и, взяв в руки вожжи, крикнул в открытую дверь:

— Эй, ваше сиятельство, карета подана!

Из хаты вышел Степан, большой, улыбающийся. На голове — облезлый от долгой носки заячий треух, на ногах — сапоги-вытяжки, смазанные в дорогу чистым дегтем.