Читать «Терская коловерть. Книга первая.» онлайн - страница 143
Анатолий Никитич Баранов
— Когда у твоего внука разболелся живот, Бибо, почему ты пошел за помощью к нему, а не к своим? Раньше ты по этой части все больше к бабке Бабаевой заглядывал, — подал голос Чора. А все остальные, сидящие на холме, рассмеялись: действительно, когда Бибо был помоложе, он частенько–таки забегал к вдовушке Мишурат за целебным снадобьем.
— Почему русскому нельзя жениться на нашей девушке? — повысил голос Михел. — Может быть, у него три глаза, а не два, как у нас?
— Никто не говорит, что Степан плохой человек, — поднялся со своего места Яков Хабалонов. — Пусть берет в жены Сона и да будет им рай на земле. Но сможет ли он заплатить отцу невесты ирад? Сколько ты положил за старшую дочь, Данел?
Данел стал лихорадочно соображать: назвать большую сумму — зятю придется не по карману; назвать маленькую — прохода не будет от насмешников, скажут, избавился Данел от никудышней дочери.
— Пятьсот рублей, — наконец выдавил из себя и орлом оглядел членов хуторского кворума.
Шепот удивления, словно порыв ветра по макушкам деревьев, прошелестел над нихасом. Еще бы! Так много просят только за княжну, но не за простую деревенскую девку. И двухсот хватило бы за глаза этому нищему гордецу Данелу.
— И сапожник дает тебе такие деньги? — не сдержал удивления Михел.
— Половину уже отдал, — уверенно соврал Данел. — Вот бочонок вина в Моздоке купил, сказал, пусть выпьют почтенные жители нашего хутора себе на здоровье.
При этом известии весь нихас одобрительно зашумел. Хороший парень этот русский. Пускай женится на осетинке, не обедняет хутор: вон сколько их, таких длинноволосых красавиц, сидит в каждой сакле — больше, чем нужно.
— Пусть старейший скажет свое слово! — выкрикнули из толпы, решив не оттягивать начало даровой выпивки. — Как Осман Фидаров скажет, так и будет. Говори, дада!
Седой Осман оперся на костыль, обвел односельчан выцветшими глазами.
— И черную, и белую овцу подвешивают к перекладине за заднюю ногу, — сказал старый мудрец, — Все равны перед богом: и осетины, и русские, Пусть будет так, как бог хочет.
— Почтенные! Вы нарушаете адаты, выдавая осетинку за русского! — выкрикнул Мырзаг Хабалов.
— Русский одной с нами веры, и наши народы с незапамятных времен живут в согласии и дружбе, — ответил на реплику старейший. — И не тебе бы, Мырзаг, затевать этот разговор, ибо не у тебя ли у самого жена мусульманка?
Донесшийся из сквера многоголосый говор вернул Степана из прошлого в настоящее. Он остановился, заглянул через железную ограду. Между деревьями на аллее толпились горожане, крайне чем–то заинтересованные. Степан прислушался.
«Существующий строй пора отправить на кладбище истории» — говорил один из них спокойным и даже торжественным голосом, а все остальные удивленно охали и сопровождали его речь комментариями.
— Это царя, стал быть, предлагает того... к ядреной бабушке, — пояснил один.
— Наших бы брюханов тожить отправить на Ильинское кладбище, кол им осиновый в спину, живоглотам, — предлагал другой.
— Помене бы зубами ляскал, дуролом, а то вон Змеющенко сюда ширкопытит, он тебе загонит энтот кол куда не следовает, — предупредил третий.