Читать «Платонов тупик» онлайн - страница 232

— И ни одного, ни одного нельзя напечатать?

— Что ты, голубушка!

— А может, все-таки найдете? Помогите мальчику… Вы же можете. Поищите получше…

Что не сделаешь, если женщина просит?! А Иван Савельевич все-таки был мужчиной и потому сдался:

— Ладно, попробую.

Попробовал и сделал. Взял Юркино стихотворение, покорпел над ним вечерок, переписал на свой лад, сократил его изрядно и напечатал ко Дню Военно-Морского Флота. И подписал: «Юрий Чижиков, ученик 9 класса». Напечатал — и самому понравилось, зауважал себя: сделал доброе дело. Потом разохотился и ко Дню авиации снова проделал такую же операцию над другим Юркиным опусом.

Мать довольна, не знала, как и отблагодарить редактора. А о Юрке и говорить нечего: тот скупал в киоске газеты и не мог налюбоваться не столько стихами, сколько своим именем под ними: «Юрий Чижиков». Да еще жирным крупным шрифтом!

Видеть свою фамилию напечатанной — что может быть сравнимо с этим чувством! Есть в этом что-то магическое. Кто не переживал этого волнующего момента, тот и не поймет, как бы красочно это ни расписывать. А кто имел счастье пережить такое — тот поймет нас и без слов.

25

В десятом Юрку пригласили в военкомат — там он прошел комиссию, и его взяли на учет. Военные врачи, правда, были не очень довольны его далеко не атлетическим телосложением. Один, пощупав его мягкие, как вата, мускулы, удивленно спросил:

— Что же ты такой вялый? Спортом, наверное, совсем не занимаешься?

— Некогда… — обронил Юрка.

— Некогда? Чем же ты занят?

Юрка хотел сказать: «Стихи пишу», но смолчал — рядом были ребята-одноклассники, которые могли посчитать его бахвалом, и он только двинул голыми плечами.

Сидевший рядом военный подбодрил Юрку:

— Ничего! Армия его закалит!

Однако Юрку такая перспектива почему-то не обрадовала. Еще больше она не обрадовала его мать. Обеспокоенная, она встретила его вопросом, едва ступил он на порог дома:

— Ну что? Как?

— Взяли на учет…

— А что сказали?

— Сказали: жди.

— Чего?

— Повестки, естественно…

— И ты так спокойно об этом говоришь?

— А что я мог сделать?

— Сказал бы, что ты для военной службы не предназначен. Что ты готовишь себя для работы совсем по другой линии.

С этой тирады она и начала свой разговор на другой день в военкомате с самим военкомом.

— На каком же поприще он собирается прославить наше отечество? — спросил военком не без ехидства: он уже имел опыт разговора с такими мамашами и не очень сердился на них. Это раньше он возмущался подобными ходатаями: в его время понятия не имели отбиваться от армии, ждали этого момента, шли служить с охотой и служили с достоинством. А теперь? Удивительно, как уродуются нравы.