Читать «За черным соболем» онлайн - страница 22

- Нич-че, паря, бывает хуже… Это тебе урок… В тайгу идешь, не куда-нибудь, пригодится… Там все может случиться, будешь теперь знать, как это бывает!..- Он нащупал, наконец, то, что искал, и подал мне кисет: - Закуривай, брат…

Я протянул было руку и вдруг почувствовал, что все тело мое избито, до отказа наполнено болью. Я застонал и стал стаскивать с себя куртку, чтобы осмотреть ушибы. Ничего серьезного, кроме ссадин, не было.

…Медведь оказался огромным, и мы с полдня провозились над его разделкой. Только к вечеру перевезли мясо и сало к шхуне и подняли его на борт. Шкуру, едва уместившуюся в бочке, крепко засолили: ей предстоит далекий путь - в Москву, в Зоологический музей института.

Подняли якорь, и «Пушник» взял курс на Чумикан. Еле добравшись до постели, я, не раздеваясь, упал на нее и мгновенно уснул.

Слишком велика была усталость, а впечатления этого дня сильны и необычны.

СБОРЫ В ДОРОГУ

Чумикан оказался небольшим рыбацким поселком. Бревенчатые избы рассыпались по взгорку на самом берегу Охотского моря. Утреннее веселое солнце поблескивало в окнах, золотило дымки из труб, свечками тянувшиеся в небо.

Около изб не было ни кустиков, ни деревца. Люди, живущие среди тайги, не испытывали нужды в зеленых насаждениях. Дома - серые, выгоревшие на солнце, выбеленные дождями и ветрами. На них нет ни резьбы, ни красивых фронтонов, ни ставень с узорами, которые так оживляют поселки Поволжья и других среднерусских областей. Надо сказать, что сам строительный материал не располагал к изящным поделкам. Лиственница, из которой строили здесь дома, очень смолиста и хорошо колется вдоль, но почти совершенно не пригодна для выпиливания узоров и для резьбы. Подсохнув, она становится такой жесткой, что не всякий гвоздь удается забить в стену, а уж рубанок порой просто проскальзывает по доске, не задевая древесины. Она очень устойчива против гниения, и дом может простоять полсотни лет, а ударь по углу топором - и он зазвенит, как бубен, будто построен лишь два года назад. Вот за эти-то качества и зовется лиственница северным дубом.

Вполне возможно, что сама природа края с морозными сухими ветрами зимой и коротким летом не располагала людей к украшению своих жилищ. Для этого нужен досуг и теплое время, а здесь лето до отказа забито заботами о хлебе насущном, о копейке, которую нужно заработать на рыбалке.

Рыба не ждет, пока кто-то раскачается; она идет считанные дни, тогда только бери ее, не зевай! Еще льды теснятся у берега, пойдет сельдь - и люди не спят ночами, возятся с сетями, ловушками, неводами. В суровой борьбе со льдами, которые то и дело надвигаются с моря, забивают и рвут сети, в хлопотах рыбаки набивают на руках кровавые мозоли веслами и смоляными веревками неводов. Не успеют они передохнуть, как начинается лов горбуши, потом летней и осенней кеты. Руки рыбаков так грубеют, что ими не только не сделать какую-нибудь безделушку, едва возможно удержать весло, топор. А зимой жители на месяцы покидают дом и уходят в тайгу на охоту…