Читать «Непоборимый Мирович» онлайн - страница 221

Дальше они ехали молча, и Мирович ощущал напряженность, возникшую между ними после недавнего разговора в доме Елагиных. Он пытался разглядеть в окно хотя бы направление их движения, но сделать это через замерзшее стекло не представлялось возможным, и он просто прикрыл глаза и постепенно задремал. Он не мог сказать, сколько они ехали, но вдруг карета их остановилась, хлопнула дверца, он открыл глаза и увидел, что капитана рядом с ним нет. Он хотел тоже выбраться наружу, но решил дождаться его, тем более что внутри было гораздо теплее, чем на улице. Наконец дверца открылась. Кураев, тяжело дыша, забрался обратно и, чуть переведя дыхание, проговорил с небольшими паузами:

– Вы зря обвинили меня в том, что я не забочусь о вашей судьбе…

– Я не так сказал, – попробовал перебить его Мирович.

– Не сказали, так подумали. У вас все на лице было написано. И не перебивайте меня, пожалуйста, молодой человек, а то обратно придется идти пешком. Теперь слушайте внимательно. Именно я, а не кто-то другой, как раз и заинтересован в благополучном исходе случившегося по вашей глупости поединка…

Мирович вновь встрепенулся. Ему показалось, что капитан желает в очередной раз обидеть его, а то и вовсе унизить, назвав поединок «глупым», но тот резким движением руки прервал всплеск его чувств и настойчиво повторил:

– Послушайте, я не Понятовский и оскорблять вас не собираюсь, поэтому не делайте вид, будто бы оскорблены до глубины души. Тем более драться с вами я не намерен. Если еще раз перебьете меня, просто прикажу вышвырнуть вас из кареты. Видели моего кучера?

Мирович ничего не ответил, вспомнив детину, что открыл ему дверцу и помог взобраться в карету, и просто промолчал.

– Вот и хорошо, – продолжил Кураев. – Как говорили древние римляне: «Aequam memento rebus in arduis servare mentem». Или, иначе говоря, сохраняйте хорошую мину при плохой игре, – продемонстрировал он в очередной раз знание латыни. – Так на чем мы остановились? Да, последствия дуэли неизбежно приведут вас в Тайную канцелярию, и тут я помешать не в силах, как бы того ни желал. Но… – он вновь сделал паузу, – надеюсь, теперь вы оцените мою услугу должным образом и больше не будете думать обо мне дурно. Есть люди, которым ничего не стоит попросить графа Шувалова не относиться всерьез к тому пагубному происшествию. За серьезностью иных дел в той канцелярии, более важных и срочных, он может и не заметить небольшого столкновения, произошедшего меж двумя молодыми людьми. К тому же один из них – иностранный подданный, а другой – какой-то подпоручик, которого и знать-то никто не знает. Был, и нету! Скрылся. Может, сбежал из столицы, а может, затаился где. Вас же в лицо никто запомнить не успел, а мажордом, что нас представлял, страдает провалами памяти. И все дела. Вас интересует, что за лицо осмелилось обратиться к графу с такой просьбой? С вашего позволения я не буду открывать эту тайну, я вообще отношусь к чужим тайнам с трепетом и всуе разглашать их не намерен. И, кстати говоря, вам не советую.