Читать «Цыганский роман» онлайн - страница 279

А может, она как раз опускает надо мною таз: один локоть, тот, что выше, ползет вверх… Медленно, но верно…

Значит, тазик клонится ко мне!..

Зачем? Что она: решила выкупать меня напоследок перед отъездом?.. Выкупать насильно… Я никогда не любил купаться, и заставить меня было целой морокой…

И тут мать повернула лицо ко мне. Я увидел ее глаза. До того мама смотрела на мои ноги, а губы у нее дергались… Теперь, когда мать посмотрела на меня, я заметил, что глаза у нее мерцают, как у кошки: страшным тупым блеском…

Что ты делаешь, мама?

Она тихо охнула и опустила руки с тазом… Отдернула их, будто вдруг, только сейчас почувствовала, что в тазике кипяток… Таз качнулся, и кипяток хлынул… Не на меня… На мать!

Струя кипятка хлестала ее по ногам. Это же больно! Но мать не вскрикнула — только охнула. Она была очень терпеливой. В глазах стояла боль, но это уже были не чужие, отсутствующие глаза — это были знакомые глаза моей матери. Словно ей стало не хуже, когда кипяток ошпарил ей ноги, а легче!..

Я вскочил и бросился к маме, но она оттолкнула меня:

— Не становись, здесь лужа!..

Сама она продолжала плясать в воде. Топталась и приговаривала:

— Вот так ее, вот так!.. Так ее, старую дуру!.. За тебя, за сыночка!.. Слава богу, отвел руку! А ведь хотела!.. Хотела изуродовать! Нет уж, пусть хоть в Германию, хоть куда, но только не уродом!

VI

В тот день, когда убили незнакомого парня, все ели хуже обычного. Солнце припекало, от ракушечника насыпи исходил тяжелый пар. Казалось, что он зловонный, хотя место, где мы остановились, было на много километров южнее. Но это была та же насыпь. Она связывала с убитым!..

Не ели, хватали! Еда раздирала живот, будто туда была вставлена огромная балалайка, у которой ниже грифа начиналось туловище с острыми углами. Эти углы кололись в желудке… Молчал даже Шевро. А потом заговорил о покойниках. Будто его собственный дед вылезал из гроба: вылезает и хвать бабку за подол!.. Метров двести тянул ее волоком, утром находили в степи без сознания.

— Люди рассказывали, а люди брехать не станут. Он, дед, это все до трех разов проделывал! Пока в гроб не загнали осиновые колышки — помогает! Только осина, другое никакое дерево не годится… И на могиле осиновый кол вогнали. Действует от покойников — это всякий знает!.. Ну и отпеть необходимо. По-православному.

Кто-то отозвался в углу:

— А цыгане православные?

Тоже, видимо, знал историю Шевро.

— А при чем тут цыгане? — быстро отозвался Шевро. — Я, может, совсем армян!

— Тогда как же ты в цыганском хоре очутился? — продолжал парень. — Все знают: немцы цыган не любят, вничтожают даже, а ты во куда влез!

— Жрать захочешь, еще и не туда сунешься! — парировал Шевро. — Внешность у меня подходящая, а православие и у тех, и у других. Так что не имеет значения!

— А я слыхал: один цыганский табор немцы палками забили, — тянул свое парень. — Люди все знают, слыхали.

— Не попадайся, не забьют! — отпарировал Шевро.

— Ты попался — и ничего, а других немцы заставляли петь и плясать, а потом убивали… Твоего старшо́го тоже…