Читать «Цыганский роман» онлайн - страница 196

— И к профессору вместе!.. — продолжал «продавать» меня чертик со свинцовой мордочкой. Ишь ты: «грязь-то какая»! Будто только за чистоту отвечает, а за людей я должен! А мое дело машинка, свекла, в крайнем случае: морг открыть — закрыть!.. Выпустить — пропустить… Господи, помоги! Я думал хуже ада, чем морг, не бывает! Но когда на тебя все смотрят в этой свинцовой пустоте!.. Внутри тоже пустота — ни одной мысли!.. Мыслишки… А они уставились как на пророка… И я молю Господа, чтобы пронесло!.. «Моление о чаше» — такую картинку я видел у Ани Кригер на стене. Повесила, когда большевики убрались, при них нельзя. Ну а если больше не на что надеяться? Если вся эта «организация» стоит передо мной, мальчишкой, как перед спасителем? И нет того, который, как положено в книгах и спектаклях, «решает за всех»! Посмотрит на портрет и — раз-раз и в дамках! Или — в этих условиях портрета не может быть? Да плевали немцы на портреты! Просто сгребут нас всех, как взяли уже Телегина, и, возможно, супругу его Тумалевич… Наш разведчик не имеет права!.. Его где-то дома ждет собственная супруга, с которой он!.. Много лет… Что ж, может быть, у разведчика еще одна имеется там, за линией фронта?.. У моей мамы, когда к ней сватался Телегин, был муж… Там… За линией… И есть!..

А ветхая материя носилок под Труновым прорвалась, и сейчас он проскользнет через дыру прямо… В ад…

— Ну? — пробулькал Полетаев словно с того света, уже не говорит, только булькает… И его тоже в ад… Останется здесь — немцы рано или поздно прикончат! Они слабых не любят. И меня тоже, потому что я ничего не могу придумать…

Хорошо, ты говорил, что слаб телесно, ростом не вышел, мускулами не оброс, но уж дух!.. Где он, твой хваленый дух!.. Есть только «моление о чаше», которая сама… Пронесет!..

— Я думаю… Кажется, есть!..

— Халат — это что!.. Это мы в два счета… Заменим!..

— Гэто так! — говорит Трунов и смотрит на меня совсем серьезно, не ругается, не богохульствует.

— Есть костюм! — в разреженной пустоте, которая остается от свинцового мрака, отцов костюм как бы выплывает из-под тряпья, где его прячет мать на черный день… А может, это и есть мой самый черный день, мама!.. Ты же не хочешь, мама, чтобы твоего сына — в ад!..

— Итак, костюм имеется!.. — Я все четко представляю его — гороховый, светлый, почти что белый… Как на картинке… Отец не вознесся в нем, когда пришли… В шкаф не заглядывал, надел суконную гимнастерку типа «сталинки», подпоясался широким комсоставским ремнем… А костюм оставил, на черный день… Может, и не случайно — он же сам через все это прошел в свое время… Теперь мой черед… Только они знали, все знали, а здесь — молчание, свинцовая тишина. Никто ничего!.. А может, и тогда не все?.. И может, никто!.. Кто сказал, что знали?.. Все молчат, а молчание знак…

— Ну? Кустюм есть, а далее? — Федосьевна обязательно должна влезть. Я уж как-то приспособился. Летать в пустоте… Зигзаги, зигзаги, точки… И моление: Господи, пронеси!.. Нас всех… И Трунова в особенности — ему судьба велела исчезнуть… Но как?.. Точки, зигзаги, точки…