Читать «Таежная кровь» онлайн - страница 36

Кучум сзади бежит, перескочил через речку, по отмели да на косу. Ткнулся носом в копыта: что такое? След вроде как у коровы. Но запах – резкий, острый, неповторимый, инстинкт вздыбил шерсть на загривке. И хотя кобель еще ни разу в своей жизни не видел марала, сразу понял различие в отпечатках копытных животных: копыто домашних пахнет человеком, а оленя – тайгой.

Как молния ударила в голову Кучуму. Волнующее кровь чувство азарта, преследования, добычи, наконец. Рядом дикое животное, которое он должен искать, гонять, останавливать или просто предупреждать хозяина о нем. Вот он, марал, здесь, рядом. Легкий ветерок наносит острый запах. И куда только смотрят хозяева? Прошли мимо, не останавливаясь… Неужели они не почувствовали? Значит, надо их предупредить.

Братья прошли двадцать метров от брода. В это время залаял Кучум. Громко, заразительно, грозно, предупреждающе. Сразу понятно – неспроста. И не на мелкую дичь, а крупного зверя. Они остановились, посмотрели назад, переглянулись: что там? Неужели?.. И не успели что-то осознать. Так все произошло быстро, стремительно! Сначала – глухой топот ног в густой чаще. Затем – треск кустов и на поляну выскочила грациозная маралуха. Она передвигалась так быстро, как только может бежать за зайцем голодная лиса. Еще два-три отточенных прыжка – и острые копыта взметнулись над обреченным кобелем.

Кучум понял, что от зверя исходит смертельная опасность. У охотничьей собаки врожденное чувство страха развито особо остро. Тайга шуток не любит. Кучум бросился бежать. И, возможно, сохранил бы себе жизнь на чистом месте, где-то на поляне или у песчаной отмели, увернулся от упругих ног зверя. Но, оглядываясь назад, на маралуху, кобель метнулся в густые переплетения тальниковых зарослей, где запутался, споткнулся и опрокинулся на спину. А дальше – все, как в кино, хорошо снятых кадрах фильма.

Маралуха подпрыгнула на передних ногах и опустилась телом на поверженного Кучума. Братья слышали глухой удар копытами. Увидели замелькавшие в воздухе лапы кобеля, и как маралуха грозно зашевелила ноздрями, закрутила головой из стороны в сторону. Приподнялась на задних ногах, по всей вероятности, намереваясь нанести врагу еще один удар.

Топ, наконец-то поняв, что происходит, бросился Кучуму на помощь. Побежал, замахал руками, закричал, как на домашнюю корову:

– Цыля! Цыля пошла! Ты что, черт возьми, страха не знаешь?! Людей не боишься?

Мать-маралуха удивленно вскинула ушастую голову, посмотрела, может быть, подумала: «А это там кто еще?» Наверно, не узнала человека. Приняла за еще одного врага. Или чувство защиты своего дитя оказалось на какой-то миг сильнее страха перед человеком? Но… круто развернулась и опять прыжками, угрожающе склонив голову, побежала на братьев.

Вполне возможно, все было бы по-другому, будь на ее месте медведица или даже сохатуха. На чистой поляне, без ружья братьям пришлось бы туго. И неизвестно, чем могло все кончиться. Чувство страха перед человеком у маралов развито сильнее. Не добежав полутора десятков метров, маралуха остановилась, гордо вскинула голову, секунду смотрела на орущего непристойные ругательства человека. Потом повернулась боком (подставила себя под выстрел!), устремила взгляд в густую чащу, где, по всей вероятности, находился ее детеныш.