Читать «Енисей, отпусти! (сборник)» онлайн - страница 254
Михаил Александрович Тарковский
Детишки посмотрели и памятник, и фигуру динозавра в здании музея. Потом вернулись в Мариинск. Вечером Михалыч с Татьяной пели. Вместе. Бессмысленно описывать пение. Юра ведет и вроде бы на первом плане, а Татьяна вроде бы на втором. Вроде бы ее – школа и музыкальность, а его – вольность дара. Но как Михалыч слушает Татьяну, как буквально купается, омывается в чудном и отточенном ее голосе! С какой любовью смотрит ей в глаза…
– Как я люблю с Танюшкой петь!
Что хочется сказать? В некотором царстве в некотором государстве по имени Сибирь жил-был человек. И я там был, мед-пиво пил… И столько узнал…
Когда человек постигает родство ремесел, открывает, что все искусства одинаково устроены, дело только в решимости и во времени, отпущенном на жизнь. Поэтому к ее концу понимание и навык совершенствуется в немыслимой какой-то прогрессии и обратно пропорционально остатку дней. Конечно, отпустил бы любому Господь триста лет – мгновенно бы снизил ход, расслабился, успокоился. Но только не Михалыч – он и так спокоен.
Да… Какое же все-таки чудо в постижении всего созидательного! И ведь главное – во чью славу? Если себя, любимого, – одно дело. А если во славу ближних, земли родной да Господа Бога нашего – то совсем другое. Поэтому каждый решает – в одну тропу-траншею зарезаться или ровным фронтом двигаться и созидать поле, фронт памяти, не поддаваясь гордыне – знай сверчок свой шесток. И я там был. Мед-пиво пил.
Так и просится сказочный урок: и с тех пор… Что с тех пор? Не объезжаю городов по объездным?
Сколько городов и людей объезжаем мы по объездным, не подозревая, что каждый день кто-то учит наших детей быть русскими. Да пусть так и живет, сидит на месте, никуда не двинется, не шелохнется, не поедет, где ярче, веселей да интересней.
Сделают ли свое дело эти отдельные фигуры? Да делают уже. А если эти фигуры такие беззащитные и разрозненные на улице, то как долгожданно это разрозненное соединяется в единый объем в огромном доме-музее Михайлова! Этот музей – такой же, как музей старообрядческой культуры в Горном Алтае в Уймоне у Раисы Павловны Кучугановой. Это музеи не экспонатов – а духовных обычаев сильных людей, которые собирают вроде утюги да горшки, а не ведают: что главные – теплые, живые, трепетные экспонаты – это они сами. Бог им в помощь!
Скажут, что таких, как Михалыч, мало, что они на фоне объявшей Россию чужеродной волны – как отдельные фигуры посреди пыльного асфальта и ярких временных вывесок. Но если даже и мало – то Шукшин-то видит! И радуется. Тем более, что фигура фигуре рознь – а фонарщиков никогда много и не бывало.
Тобольский образ
…пришед в Сибирскую землю… татарове же сего убояшася русских вой много пришествия, избегоша от града своего, иде же прежде сего быть в Сибири татарский их городок стольный усть Тобола и Иртыша иже именуемый Сибирь, оставиша его пуста. Рустии же вои придоша и седоша в нем и утвердивше град крепко, иде же бо ныне именуемый Богоспасаемый град Тоболеск.
