Читать «Приступить к ликвидации (сборник)» онлайн - страница 8

Потом повернулся к Данилову и сказал:

— Ты, Иван, почему не в новой форме? Не получил?

— Получил, но зашился с делами, не успел погоны пристегнуть. Ребята обещали сделать.

— Так, теперь у меня к тебе последний вопрос, начальник ОББ…

Данилов понял, о чем пойдет разговор, и ему стало мучительно стыдно, такое чувство появлялось у него только в юности, в реальном училище, когда он, не выучив урока, вынужден был идти к доске.

— Серебровский бы сказал, — продолжал начальник, — «Что это за кровавая драма на Патриарших прудах?» А?

— Убит милиционер Потапов, неизвестный преступник погиб в перестрелке.

— Как у тебя все просто, Данилов. А что я жене Потапова скажу, двоим его детям?

— Вы так говорите, — Иван Александрович закатал желваками, — будто я его убил…

— Помолчи, Данилов, помолчи. Это с каких же пор по Москве бегают пацаны с оружием и типографским шрифтом? Что тебе известно об убитом?

— Пока ничего.

— Что за шрифт? Откуда? Что за пистолет?

— Баллисты дадут заключение после четырнадцати, эксперты работают со шрифтами, фотография убитого разослана по всем отделениям.

— Ладно, Данилов, иди. Иди и помни, весь спрос с тебя. С меня, конечно, тоже шкуру спустят, ну а я — с отдела. Иди, а ты, Серебровский, задержись.

Данилов вышел в приемную.

— Ты, Паша, — усмехнулся Данилов, — в этой форме на полярного летчика похож, товарища Громова.

Лейтенант улыбнулся, польщенный, и, посмотрев вслед Данилову, подумал, что начальник ОББ хоть человек молчаливый, но хороший.

Данилов шел к своему кабинету по коридору, стены которого являлись выражением общественного мнения на определенных этапах. В сорок первом на них висели плакаты «Родина-мать зовет!», «Ты записался добровольцем?», наглядные пособия МПВО. В сорок втором их место заняли работы Кукрыниксов, Васильева и Голоненко. На них были изображены немцы, бегущие от Москвы. Сейчас на стене появился новый плакат — огромные щипцы с надписью: «Сталинград перерубил руки Гитлера».

Данилов с особым удовольствием посмотрел на сталинградский плакат. Сорок третий год начался с радости победы.

И Данилов вспомнил сорок первый, декабрь, когда он уходил на фронт в составе батальона Московской милиции. Тогда, в Волоколамске, он впервые ощутил щемящее чувство победы, первым войдя в город, оставленный немцами. В маленьком доме на окраине они пили спирт с партизанами и заедали его консервированной колбасой, именуемой в просторечии «второй фронт». Там, в этом жарко натопленном доме, думал замкомбата Данилов связать до конца войны свою жизнь с армией.

Но не вышло. Немцев разгромили, а оперсостав отправили в тыл на старые должности.

Данилов честно сражался в тылу. В сорок втором ликвидировал особо опасную банду Гоппе, еще несколько мелких групп. Положение в Москве начинало стабилизироваться, так нет же, в конце декабря и январе пошла серия убийств и бандитских нападений.

Дверь в кабинет оказалась открытой, и Данилов застал там старшего оперуполномоченного капитана Муравьева и Никитина. Они аккуратно развешивали на спинках стула новую форму.