Читать «Завтрак в облаках» онлайн - страница 80

– А вы? Какая вы певица? Можете сказать?

– Не мне судить. Рахимову нравится. И знаю точно, что не потому, что я – жена его.

– В Интернете очень много похвал в ваш адрес. И вообще вас любят. Очень любят! И дуэт, и каждого.

– Да. Про нас много пишут в Сети.

– Сейчас много певцов с… как бы это сказать… с не очень большими голосами. А вообще-то можно петь без голоса?

– Конечно. У таланта поет вкус и душа.

– А что вы скажете о рэпе?

– Когда настоящие стихи, да под хорошую музыку, получается мелодекламация. Это – хорошо. Но чаще всего это не так. И тогда ощущение, как акын – что видит, то поет. Только не поет он, а рассказывает. И выскакивает товарищ рэпер на сцену, как черт из табакерки. И народ пугает. Да требует соучастия: орет – «руки!» и – «я люблю вас!!!». Не наше это. Если можешь петь, делай свое дело. Свое великое дело. Пой! Сопереживай вместе с теми, кому поешь, о ком поешь. О ком – живешь на этом свете.

– Что такое, по-вашему, вкус? Это, наверное, очень трудный вопрос? Вот про вас говорят, что вы – певцы высокого вкуса.

– Это совсем не трудный вопрос. Вкус – это мера. Мне кажется, что мера вкуса – это соотношение выразительности и сдержанности. Главное – «не пересаливать». Ни лицом, ни другими частями тела. Нужна мера во всем. Нужна со-размер-ность. Наверно, это и есть вкус.

– И конечно же, как, по-вашему, Алла Борисовна?

– Кстати, о всеми любимой – и нами тоже, конечно, – Алле Пугачевой. Она талантливый человек. Очень! Но, как у всякого человека, даже талантливого, есть у нее свои бзики. Кто не помнит, как, когда она любила петь с молодыми, у нее появлялись такие странные, страшные горловые подвывания: оуо-о-оу… ауо-у-оу…

Зачем?! Может, ей казалось, что от этого она – моложе? Но такому таланту, как у нее, не страшен никакой возраст! У таланта возраста нет!

– Говорят, у вас был конфликт с Пугачевой?!

– У нас с ней не было никакого конфликта. Просто в то время, когда мы были запрещены, в одном интервью в газете ее спросили, почему она так часто меняет мужей. И Алла ответила, что если б она не меняла их, то ее «так же быстро забыли бы, как Аллу Иошпе и Стахана Рахимова, которые всю жизнь вместе».

Мы это сами читали.

Мы не обиделись. Мы удивились. Ей, нашей Примадонне, часто на все и на всех было наплевать, но почему-то она вдруг вспомнила нас. И про то, что мы всю жизнь вместе. Но не поняла она главного, что в той ситуации, в которой мы были тогда – под жестким давлением советской системы, под запретом, без работы, без будущего, – не поняла, что мы выжили только потому, что МЫ БЫЛИ ВМЕСТЕ!!!

И нас не забыли, дорогая Алла! У нас есть своя верная публика до сих пор. И ее много! И вообще – в то смутное время многие считали за честь помочь нам. Поддержать. И помогали. И поддерживали.

Упомянула нас всуе Примадонна, да и бог с ней. Может, за талант и прощается равнодушие и беспардонность? Может быть. Но нам это не по нутру. Нам это не нравится.

– Вы собираетесь долго петь?

– Конечно! А почему нет?! Поем, пока поется. Пока нас любят и хотят. В это трудное время, когда мало кто делает сборы, мы позволяем себе кассовые концерты. И пока все удачно. Народ идет к нам. Тьфу-тьфу!