Читать «Интендант третьего ранга. Herr Интендантуррат» онлайн - страница 289

Глава 15

— Я запрещаю! — сказал Николай.

— Плевать! — сказал Крайнев.

— Я руковожу операцией!

— Плевать!

— У меня есть прямое указание Судоплатова…

— Плевал я на Судоплатова, Абакумова, Берию и всех кровавых палачей во главе с их рябым вождем! Что, достанешь пистолет? Только попробуй! Размажу по стенке, прежде чем дернешься — меня этому учили. Понял?..

— Виктор Иванович! — тихо сказал Николай. — Это ваше настоящее имя?

Крайнев осекся.

— Вы не Петров, — продолжил Николай. — Я лично знал капитана госбезопасности и, по правде говоря, никогда ему не доверял. Слишком скользкий. Похожее мнение было у Судоплатова, поэтому руководить операцией направили меня: имелось предположение, что мы столкнулись с хорошо организованной провокацией немцев. По прибытии в бригаду я поговорил с Ильиным, он рассказал, кто вы на самом деле. Признаюсь, я не поверил. Но после тесного знакомства с вами сомнения отпали.

— Судоплатов знает? — спросил Крайнев.

— Я не докладывал.

— Почему?

— При таких обстоятельствах он не дал бы согласия на продолжение операции. Из Москвы многое видится иначе. Я взял ответственность на себя и нисколько не жалею.

— Что с вами будет, если в Москве узнают?

— Об этом лучше не думать.

— Меня в самом деле зовут Виктор Иванович, — сказал Крайнев. — А вас?

— Николай Алексеевич Октябрьский, подполковник госбезопасности.

— Не похожи на офицера госбезопасности.

— Чем?

— Манерами.

— Я служил в иностранном отделе. Там все были такие. Дворяне, потомственные интеллигенты, два-три языка в совершенстве.

Крайнев смотрел недоверчиво.

— Я говорю по-немецки, знаю французский и английский. С испанским хуже, но объясниться могу.

— Где учили языки? — спросил Крайнев по-английски.

— В НКВД, — ответил Николай на английском. — Тогда оно называлось ОГПУ. Я в органах с шестнадцати лет.

— Это как? — Крайнев перешел на русский.

— В гражданскую потерял родителей, беспризорничал, а партия поручила ВЧК — ОГПУ увести детей с улиц. Попал в школу. Там заметили, что я знаю больше других, обладаю хорошей памятью, имею способности к языкам. Иностранный отдел взял шефство, а потом и вовсе забрал к себе. Мне повезло с учителями.

— Почему вы знали больше других?

— До революции окончил три класса гимназии.

Крайнев смотрел недоверчиво.

— Мое лицо, понимаю, — усмехнулся Николай. — Моя мама — бурятка, отец — русский. Потомственный дворянин, Алексей Матвеевич Спешнев. Этнограф, еще в прошлом веке приехал в Иркутскую губернию изучать верования и обычаи диких народов, так их тогда называли. В одной из деревень увидел мою мать, ей было всего четырнадцать. Влюбился, выкупил у родителей, научил читать и писать, окрестил, а когда минуло шестнадцать, женился. Моя мама была очень красивой. Отец преподавал, она вела хозяйство, жили не бедно. Пока не случилась революция. Их убили, когда грабили дом, меня не тронули по малолетству.

— Почему вы Октябрьский?

— Беспризорникам давали революционные фамилии.

— Вы же знаете свою.