Читать «Записки о «Третьем рейхе»» онлайн - страница 93

Если суммировать все те слухи, которые распространились в германской столице в этой связи, — они касались буквально всех проблем, которые может себе представить пылкий ум и безудержная фантазия человека. Говорили, например, что Советский Союз обсудит с Германией положение на Балканах, что СССР желает добиться прочной позиции на Ближнем и Среднем Востоке— проложить путь через Иран и Афганистан в Индию. Утверждали, что Россия желает получить Дарданеллы для свободного выхода в Средиземное море. Более скептически настроенные журналисты высказывали мнение, что эта встреча не выходит за рамки протокольного визита, речь будет идти лишь о подписанных советско-германских соглашениях в связи с якобы неблагоприятным ходом выполнения торговых обязательств. Некоторые же, наоборот, заявляли, что СССР желает присоединиться к «пакту трех». Выходивший в Берлине бюллетень Юнайтед Пресс писал, что предстоящие берлинские переговоры явятся прелюдией к конференции четырех держав — СССР, Германии, Японии и Италии.

11 ноября 1940 г. поздно вечером стало известно, что советская правительственная делегация в сопровождении германского посла в Москве Шуленбурга прибыла на германскую границу.

Германские власти старательно давали всюду понять, что визит советского министра имеет чрезвычайно важный характер. Официальные немецкие представители возмущались, если кто-либо из иностранцев намекал на протокольный характер визита. Всерьез же об этом никто и не думал. Не такое время, говорили в дипломатических кругах и среди журналистов, чтобы русские позволили себе ехать в Германию для изъявления протокольных любезностей.

Немцы подчеркивали, что поездка советской делегации связана только с интересами Германии, а не какой-либо другой державы. Им особенно не нравилось, если кто-нибудь из журналистов примешивал к этому визиту Италию. Когда на пресс-конференции 11 ноября один из журналистов спросил Шмидта, не примет ли участия в предстоящих переговорах Италия, последний грубо ответил:

«Постановка этого вопроса неуместна, так как, если потребуется, германское правительство найдет пути и средства для соответствующей информации итальянского правительства».

Утренние берлинские газеты 12 ноября, в день приезда советской делегации, были раскуплены нарасхват. В бюро ТАСС непрерывно звонил телефон—иностранные коллеги то и дело справлялись: на какой вокзал прибудет делегация, ее поименный список, кто будет встречать, сколько дней пробудет в Берлине, какие запланированы мероприятия в посольстве, можно ли рассчитывать на пригласительный билет и т. д.

Поезд с делегацией прибывал на Ангальтский вокзал. Нам нужно было попасть туда по крайней мере за час до приезда делегации, чтобы организовать трансляцию встречи непосредственно в Москву. Все прилегающие к вокзалу улицы были забиты берлинцами, которых оттесняли полиция, отряды СС и СА на узкие тротуары. От Курфюрстенштрассе я проехал четыре остановки в метро и еле выбрался из переполненного вагона недалеко от Ангальтского вокзала, у которого уже был выстроен почетный караул из воинских германских частей. Свободное пространство, образовавшееся между строем караула и вокзалом, контролировалось конной полицией. Около подъезда стояла вереница автомобилей. Над центральной частью вокзала развевался наш советский красный флаг.