Читать «Записки о «Третьем рейхе»» онлайн - страница 164

Сидящие на скамье подсудимых в свое время считали себя «маленькими фюрерами» и тайно надеялись, что и их звезда может еще ярче засиять, когда не станет главного. Сколько трусости, низменности проявили эти представители «элиты», когда почувствовали неминуемый крах своего господства. Все они начали действовать по принципу «спасайся, кто может». Как крысы с тонущего корабля, бежали некоторые из них на Запад, надеясь там найти спасение и приют.

Палач Генрих Гиммлер с чужим паспортом и черным наглазником очутился на Рейне, настаивая перед западными державами на признании за ним права формировать новое германское правительство для подписания договора о мире. Обнаруженные при нем деньги составляли кругленькую сумму в 1 млн. долл. в валюте самых различных государств. Увидев крушение своих надежд на признание за ним права выступать в качестве нового правителя Германии, Гиммлер проглотил заделанную между зубами ампулу с ядом.

Геринг спрятался где-то в Баварии, объявив себя правителем Германии, несмотря на проклятия и крики об измене, раздававшиеся из имперской канцелярии по его адресу. Направившись затем к американским войскам в плен после неудачной попытки возглавить «рейх», этот «верный столп нацизма», как его называли в правящих кругах Германии, захватил с собой туго набитый драгоценностями саквояж; за ним следовало 17 грузовиков с личным имуществом.

Специалист по подготовке и организации международных авантюр министр иностранных дел Иоахим фон Риббентроп незадолго до падения режима предусмотрительно продал свои семь владений, а затем бежал в Гамбург. Англичане при обыске обнаружили в его белье сотни тысяч марок.

Из всей правящей клики, пожалуй, лишь Геббельс оставался приверженным воле «фюрера», находился с ним до последних минут трагической развязки, разыгравшейся в убежище рейхсканцелярии, и принял одинаковое с Гитлером решение — покончил жизнь самоубийством.

Каждый из сидящих на скамье подсудимых старался состязаться перед Гитлером в жестокости, варварстве и подлости, в слепом, фанатичном преклонении перед ним и беспрекословном следовании за ним; его преступные планы и идеи стали содержанием их собственного бытия; милитаризм и расизм Гитлера стали их призванием. Поэтому трудно их было уже отличить от Гитлера, они составляли единство, сливались с ним, разделяя в равной мере всю ответственность за совершенные преступления. В какой-то книге я прочитал высказывание о том, что марионетки легко превращаются в висельников; веревка всегда с ними. Теперь эта веревка должна была обвить шею преступников, чтобы не дать им больше отравлять мир своим ядовитым дыханием.

А пока их лица не свидетельствуют о тяжелом тюремном режиме. На них хорошо отутюженные костюмы и сверкающие белизной крахмальные воротнички. Чувствуется по всему, что чья-то заботливая рука тщательно оберегает их. Судя по осанкам и взглядам подсудимых, они все еще пытаются разыгрывать из себя «великих деятелей». Их, видимо, не огорчает то, что они сидят на скамьях, окруженных барьером, за плотно закрытой дверью которого с винтовками стоят солдаты союзных держав. Подсудимые весело переговариваются друг с другом, перебрасываются, как расшалившиеся школьники, записками — Риббентроп Герингу, а тот в свою очередь Розенбергу. При этом видно, что за барьером продолжает господствовать строгая гитлеровская «иерархия» — среди подсудимых вершит «делами» Геринг, пытающийся все еще показать, что в отгороженном квадрате сидят не международные преступники, а правители «Третьей империи» и он теперь среди них является «фюрером».