Читать «Крепостной шпион» онлайн - страница 236

«А что же потом? Что произошло потом? — вновь глядя в потолок, вспоминала Анна. — Потом я поехала за помощью — мы ожидали нападения. Потом дуэль, — сердце женщины сжалось так сильно, будто её опять ударили в грудь клинком. — Что же со мной произошло? Почему я хочу видеть этого незнакомого почти человека? Почему хочу услышать его голос? Когда он вошёл в комнату я почувствовала… Нет я почувствовала это раньше. Ничего не было ни во время пьянки, ни во время дуэли. Только когда его сабля вонзилась в мою грудь, что-то переменилось. Я готова была простить своему убийце всё. Я почувствовала кровь под одеждой. Он подошёл… он думал, что я без сознания. Он подошёл, испачкался моею кровью. Вот тогда, в тот момент… Это безумие! Я хочу, чтобы он опять вошёл, чтобы сел на край постели. Я хочу обнять и прижаться губами к его губам. Безумие! Нельзя, не нужно об этом думать».

Слуга, находившийся в другом конце коридора, услышал хриплый стон и через минуту вбежал в комнату раненой. Анна Владиславовна неподвижно лежала на постели. Она была без сознания.

Генрих спустился вниз и попросил ещё одну рюмку. Когда слуга подал рюмку на круглом подносе, полковник проглотил её залпом и поинтересовался куда делся его денщик. Хозяин усадьбы велел разыскать Харитона и привести.

   — Ты уж ехать хочешь? — спросил он, раскуривая изысканную турецкую трубку. — Куда же спешить, Генрих, оставайся хотя бы на обед. Покушаем, а там на сытый желудок поедешь. Мороз сегодня лютует. Околеешь голодный-то. Посиди, согрейся ещё. Может, выпьем?

   — Да не хочу я больше пить, — Пашкевич, устроившийся было в кресле, вскочил и стал ходить по зале. — Я не рассказал тебе, а надо было сразу немедля послать людей в усадьбу Трипольского, иначе младенцу и девчонке этой, Аглашке, не жить. Убьют их!

   — Погоди, погоди, — мягко осадил его Шморгин. — Погоди. Я ничего не понимаю из твоих слов, Генрих. Присядь, закури трубку. Я знаю, ты большой любитель покурить. Расскажи мне всё по порядку, ты меня совсем запутал. Каких людей послать, кого убьют?

Чтобы присесть в кресло Пашкевичу пришлось сделать над собой усилие. Он присел, набил трубку, задымил, и по порядку, почти не сбиваясь, рассказал всё, что приключилось с ним за последние несколько часов. Рассказывая, он всё время почему-то прислушивался и был готов убежать наверх. Он желал подавить возрастающее с каждой секундой необычайно сильное чувство, вытесняющее из головы всё: и боль, и мороз, и страх. Неведомая до сих пор сила тянула Пашкевича только туда, наверх, в спальню. Он страстно желал вернуться и встать на колени, застыть подле постели умирающей, взять её за руку и, может быть, тоже умереть.