Читать «Фуэте на Бурсацком спуске» онлайн - страница 14

Вдоволь насмотревшись на шестимесячные завивки и платья жен ответственных работников внизу, Ларочка задрала голову. Зато по части лакированных туфель на высоких каблуках этот спектакль бил все рекорды!

Ларочка с завистью вздохнула. После того, как отчим Яков достал для мамы и для Сони фетровые боты — такие милые, со змеечками и с полыми каблуками, — Лариса поняла, почему взрослые не носят в театр сменку, но все равно оказываются в туфлях. Боты надевались прямо на туфли! Благодать! А для детей таких не шили. Непорядок!

— Я наконец-то вас нашел! — вдруг загорланил кто-то совсем рядом. Лариса вздрогнула и отскочила на шаг назад. С отцом здоровался за руку странный большущий лохматый парень в толстой вязаной кофте вместо пиджака. Лицо у незнакомца было удивительным. Если папа Морской, как говорила тетя Нино́, весь состоял из тонких штришков, словно эскиз (всё простым карандашом, а глаза синим), то незнакомец был будто вырезан из камня или высечен из дерева топором. Размашисто, мощно, но все равно красиво.

— Задание выполнено! Я сделал это, товарищ Морской! Ровно в пять часов. Следил за ней, как вы и поручили. Шпион из меня вышел первоклассный! А дальше…

— Тсс! — Папа Морской сделал страшное лицо и приложил палец к губам.

Незнакомец перешел на шепот:

— А! И у стен есть уши? Понимаю…

— Не знаю, как у стен, а у детей есть точно, — вздохнул папа Морской и показал на Лару. — Знакомьтесь, Николай, это моя дочь — Лариса.

— Во как! — оторопел парень. — Ребенок. Здравствуй! Извините, не заметил…

Зато Лариса заметила все, что было нужно:

— Папа Морской, ты за кем-то шпионишь? За кем? Зачем? И почему без меня?

— Поговорим позже, — сквозь зубы прошипел Морской, обращаясь сразу и к дочери, и к парню. И добавил, меняя тон и тему: — Ларочка, это Николай… Мой… э… ученик… Я могу вас так называть?

— Можете, — парень горячо кивнул, и Ларочке показалось, что прядь челки больно ударила его по носу. — Только я вам не «вы»! Я — «ты»! «Ты» и никаких гвоздей! — а дальше улыбнулся для Ларисы: — Про гвозди, это я не сам придумал, это Маяковский так сказал в одном стихотворении. О-о-о! — Парень снова переключился на папу Морского. — Кстати, о стихотворении! Я должен вам признаться, наконец, за что меня отчислили с рабфака. Я раньше не хотел вам говорить, ну а сейчас, когда все разрешилось…

— Что ж, признавайтесь, — согласился папа Морской.

— Был выгнан на национальной почве! Я украинец! А парторг — скотина!