Читать «Сколько живут донжуаны» онлайн - страница 49

— Вот скажите, Елена Александровна, неужели действительно с помощью химии можно поднять человеку настроение, избавить его от страхов, вернуть ему психическое здоровье?

— Безусловно. Ведь человеческий организм — это химический завод, мы все зависим от каких-то веществ, жидкостей, кислорода и воды.

Она сказала это таким тоном, что Рите стало не по себе, с ней разговаривали как с ребенком. Что ж, пусть. Да и вообще, какая разница, как с ней разговаривает доктор, она же не пациент. Или…

Рита вдруг ужаснулась своим мыслям. Неужели она, беседуя с этой очкастой и умной особой, кожа которой давно загрубела от вида людских несчастий и болезней, готовится стать ее пациенткой в будущем? Откуда вдруг эти мысли и предчувствия?

В голове расцвела и тотчас поникла фраза, от которой ей стало еще хуже: пограничное состояние. Да, точно, у нее сейчас как раз пограничное состояние. Между небом и землей. Между здоровьем и душевной болезнью.

«Господи, что же я наделала?!»

14. Костров. 13 января 2018 г

— Мне удалось выяснить имена женщин, которые были любовницами Вадима Соболева и которые, возможно, от него пострадали. Сильно пострадали. — И я в красках принялся рассказывать своему коллеге Валентину Ракитину о своем разговоре с соседкой Вадима, Ларой.

— Да, я тоже склонен предполагать, что его убила женщина, и скорее всего из ревности. Но мы же не знаем их фамилий.

— Я могу поработать в этом направлении, — предложил я, тем более что после того, как Лара любезно сообщила мне номер телефона Анжелики, я связался с ней и договорился о встрече. Она могла бы вывести меня на другую женщину, ту, с которой Вадим начал встречаться после нее. Как правило, женщины многое могут рассказать о своей сопернице. А соперница Анжелики, в свою очередь, могла бы поведать мне о следующей пассии любвеобильного автомеханика. И так далее. Такой был мой план.

— Хорошо, это было бы очень кстати. Не понимаю, как это тебе вообще удалось найти соседку, которая так много рассказала о Соболеве.

— Но я пообещал, что ее не станут беспокоить. Это было условие, которое мне не хотелось бы нарушать.

— А если это она убила своего соседа? Что, если и она была его любовницей? — К счастью, Валентин произнес это с иронией.

— Понимаешь, у нас с тобой такая работа, что многое строится на определенных договоренностях с людьми, которые мне не хотелось бы нарушать. Тем более что расследование еще не закончилось и мне, возможно, придется не раз встречаться с это Ларой. Если бы она убила, то вряд ли вызвалась сама мне помогать. Зачем ей это нужно? К тому же у нее есть алиби: на момент совершения убийства ее вообще не было в Москве.

— И где же она была?

— В Питере, у сестры в гостях.

— Мы можем это проверить?

— Думаю, да. Записывай: Лариса Ивановна Михалева.

И хотя я был абсолютно уверен в невиновности соседки, я счел вполне уместным сообщить следствию ее фамилию и даже дать возможность проверить ее алиби хотя бы затем, чтобы продемонстрировать Ракитину свое полное доверие к нему. Что поделать, если моя работа требовала находиться в деловой связке с официальными органами и мои отношения с представителями закона строились на очень хрупких личных контактах и обещаниях. Однако те представители следственного комитета или прокуратуры, с кем приходилось вести параллельные расследования, понимали, что и я могу быть им весьма полезен. Сколько уголовных дел было ими раскрыто с моей непосредственной помощью!