Читать «Путешествуя с признаками. Вдохновляющая история любви и поиска себя» онлайн - страница 67
Шэннон Леони Фаулер
Пожилые женщины утирали слезы ладонями, их кожа была похожа на бумагу, молодые люди в ярких спортивных костюмах щелкали зажигалками под дождем, чтобы зажечь лампадку. Из приглушенных разговоров вокруг я улавливала обрывки польской речи, в основном слова
Я ни разу не сталкивалась с празднованием Дня всех усопших верных, пока не приехала в Краков. У меня, выросшей в маленьком университетском городке Северной Калифорнии, были родители, которые верили в образование и политику. В вопросах религии они колебались где-то между атеизмом и агностицизмом. Но я читала об этом католическом празднике в Интернете накануне, когда все остальное было закрыто.
День всех усопших верных приходится на второе ноября, следуя за Днем всех святых. Он отведен для поминовению умерших, в том числе тех из них, кто пока еще не заслужили рая. Этот праздник широко отмечается в Польше на протяжении столетий. Польские кладбища наполняются людьми, которые приносят цветы и свечи; убирают и благословляют не только могилы своих родственников, но и брошенные могилы незнакомых людей.
Но я не сознавала, что то же самое будет происходить и в Аушвице. Я оказалась там в этот день по чистой случайности. Это был первый раз после смерти Шона, когда у меня появилось чувство, что я нахожусь там, где должна быть.
Люди, которых я встречала в Восточной Европе, могли быть холодными, как температура «за бортом», которая вскоре начала опускаться до минус пятнадцати. У нас не было общего языка, а порой и алфавита. Но смерть и траур были здесь обычными составляющими жизни. В этой культуре понимали, что такое утрата.
По мере того как толпа у Черной стены росла, вдоль ее основания начали расти и горы цветов. Мокрые записки, которые всовывали в щели, кровоточили чернилами, и мое лицо было мокро от слез и дождя. Какое же это облегчение, когда можно плакать и никто не обратит на это никакого внимания!
Гладкие камушки, вложенные в трещины, также были символом. Девушки-израильтянки в Таиланде рассказали мне, что это такой еврейский обычай – оставлять камешек у могилы вместо цветов, как нечто более долговечное. Знак того, что душа не забыта.