Читать «О чем говорят бестселлеры. Как всё устроено в книжном мире» онлайн - страница 22

И, наконец, третий социальный тренд, с которым работает Янагихара, – это особый феномен «дружбы» в ее современном понимании. Герои «Маленькой жизни» вместе взрослеют и более или менее одновременно добиваются успеха в разных областях, сохраняя при этом трогательную привязанность друг к другу. Поначалу их взаимная поддержка сводится к оплаченному счету в кафе или помощи со съемной квартирой, однако чем старше (и успешнее) они становятся, тем более весомыми становятся их взаимные благодеяния. Они летают друг к другу в гости на частных самолетах, закрывают для друзей музеи Альгамбры, чтобы побродить по ним «в своем кругу», без назойливых толп туристов, они обустраивают друг для друга квартиры и защищают друг друга в суде. Однако – и внимательный читатель заметит это без особого труда – круг персонажей, включенных в это теплое и светлое пространство взаимопомощи, взаимной поддержки и утешения, четко очерчен и замкнут: попасть в него извне практически невозможно. Американский публицист Шон Маккэнн на ресурсе Post45 так сформулировал эту проблему: «Предмет Янагихары – это то, что Мартин Лютер Кинг некогда назвал „социализмом богатых“. Месседж ее романа в том, что успех и счастье привилегированной прослойки основываются на той персональной поддержке, которую ее члены любезно оказывают друг другу».

Дружба, такая милая и обаятельная, оказывается в «Маленькой жизни» чем-то одновременно и большим, и меньшим, и совсем другим – не тем, что традиционно вкладывают в это понятие. Социальная сетка, поддерживающая каждого обитателя созданного писательницей «кружка взаимопомощи», надежно держит человека на плаву – и одновременно отфильтровывает «нежелательные элементы», создавая, по сути, новую социальную стратификацию – обманчиво мягкую, но на самом деле кластеризующую общество как никогда прежде и полностью исключающую возможность социальных лифтов. «Свои» в этом новом социуме всегда будут противопоставлены «чужим», а включенные в определенную среду будут энергично защищать ее периметр от не включенных.

Во всех трех случаях Янагихара работает с этими тенденциями по-настоящему виртуозно, одновременно фиксируя их – и деконструируя, разбирая на части и собирая обратно в ином порядке. Характерно, что всё, о чем говорится в «Маленькой жизни», обладает по-настоящему универсальной применимостью, и на нашу реальность накладывается ничуть не хуже, чем на реальность американскую или европейскую. Скандалы с привилегированными московскими школами, флешмоб «Я не боюсь сказать», обвинения в адрес людей, защищающих Кирилла Серебренникова и не защищающих при этом с аналогичной страстью его бухгалтера, – всё это (и многое, многое другое) самым естественным и прямым способом иллюстрирует верность и актуальность наблюдений Янагихары и куда лучше объясняет подлинную причину ее популярности, чем банальное и поверхностное «жалко Джуда».