Читать «Спасти Адмирала» онлайн - страница 190

— Ваше Сиятельство, — с жестким немецким акцентом, проговорил Эбергард, — а может вам вообще не ехать на этот корабль? Может мы с лейтенантом фон Боком…

— Э, нет, немец, перец, колбаса, чего захотел! Я гнал за ним как сумасшедший от самого Артура, а ты говоришь «не ехать». Война, так несчастливо начавшаяся для России, вдруг в одночасье оборачивается блистательной победой. Что я должен отписать Государю? Что не знаю ни тех — кто эту победу российскому флагу добыл, ни того — откуда они взялись? Макаров-то свою телеграмму в Петербург уже отправил, еще днем. Нет, несомненно, это судьба, божий перст, так сказать. Так что ехать придется, не иначе. И ты, Андрей Августович, со мной собирайся, может чего своим острым немецким глазом и приметишь? Вот, Роберт Николаевич сообразил катер на воду спустить, да на буксир взять, когда мы еще из-за мин остановились. И все, готово, пожалте на борт, ждать пока пары разведут не надо. И не надо так нервничать, Андрей Августович, Макаров с компанией вернулись с этого корабля целыми и невредимыми. И разве не достаточная гарантия Андреевский флаг? И еще, с нами пойдет дежурный адъютант, лейтенант фон Бок, уж он то точно не испугается странного…

— Если будет способен держаться на ногах? — усмехнулся Эбергард, — он слышал краем уха ваш разговор с Юрасовским, и сделал из него свои выводы. Теперь, в поисках храбрости, уничтожает запасы Смирновской в буфете «Баяна». Видел я его там полчаса назад. Думаю, что он уже дошел до последней кондиции.

— Тогда, наверное, вы правы, — вздохнул Наместник, — лучше пойдемте туда вдвоем.

Катер мягко коснулся нижней площадки трапа. Трап это первое что показалось Адмиралу Алексееву странным, причем два раза. Во первых, он как не напрягал память не мог вспомнить такого «Адмирала Трибуца», а во вторых, эта надпись была с с грубой орфографической ошибкой — отсутствовали твердые знаки на концах слов… адмирал Алексеев вспомнил разговоры об изменении орфографии и удалении из нее «лишних букв». Но по сравнению с тем, что было дальше, эти несчастные буквы оказались сущей мелочью. Когда Наместник поднялся на палубу, то его поразил яркий свет, ударивший в глаза. Даже со стороны было видно, что корабль освещен невообразимо ярко, но вот вблизи казалось, что ночь превратилась в день. Таких светильников, дающих яркий, ровный, почти дневной, свет адмирал Алексеев не видел никогда. И кроме того, его встречали… Вдоль борта было выстроено около десятка, то ли солдат, то ли матросов, самого угрожающего вида. Офицер в такой же земноводной форме скомандовал.

— Равняйсь! Смирно! Равнение на середину! — одна звезда на погоне с двумя просветами, такого звания не было в русской армии и на флоте, Наместник Алексеев это помнил точно. — Да ведь им, — подумал он, — убить кого — словно чихнуть, сразу видно, головорезы, как есть головорезы. Но вот, мундиры, мундиры сидят на них как влитые, явно носят их не один год, значит это и не ряженые… — причем, Наместник никак не мог понять, матросы это или солдаты, земноводные какие-то… Притом, несообразностей уставного характера и на рядовых и на унтере, и на стоящих чуть в стороне двух офицерах в явно морской форме, было столько, что на ум приходила мысль не о нарушении Устава, а о каком то другом Уставе, к примеру, сербском или болгарском, близкородственном русскому, но другом. Алексеев вспомнил про Черногорию, объявившую войну Японии. Да нет же ерунда, если исходить из того сколько мог стоить только один корабль с новейшим оружием такой мощи, а тут их два, да еще два вспомогательных, которые тоже не просты… выходило что и подороже самой Черногории с Сербией в придачу. Загадка, однако. Паузу прервал морской офицер с погонами капитана второго ранга.