Читать «Махно» онлайн - страница 4

— Полный покой, — повторяет он через плечо. — И никакого спиртного!

Приподнятый в постели на подушках, отец шепчет ему вслед:

— Много ты понимаешь… Я если не выпью — перережу их всех… и что: повесят — это лучше?

6

Зной, простор, холм, дорога. Жидкая колонна кандальников тащится по дороге, звякает цепь, цыкает плевок, мокра от пота серо-белая рубаха конвойного солдата — редок и равнодушен конвой.

— Куда их гонют, интересно… — произносит Нестор.

— Знамо куда — на каторгу, — отвечает один брат.

— А может и вешать, — завороженно смотрит другой.

— А интересно, за что их всех…

— Интересуетесь государственными преступниками, молодые люди? — произносит интеллигентный голос за их спинами.

Господин не господин… приличного вида, нестарый еще человек, явно из образованных, подошедший незаметно.

— Могу удовлетворить ваше любопытство. Куда? В харьковский централ. Там рассортируют: кого в тюрьму, кого в Сибирь, кого на виселицу. Еще вопросы? А: за что. За то, что им не нравится, как устроена жизнь.

— А как она устроена? — недоверчиво любопытствуют братья мнение незнакомца, зачем-то набивающегося в компанию.

— Одни люди не работают, зато богатые. Другие работают, но все равно бедные. При этом богатые приказывают, а бедные слушаются.

— А нечего слушаться, — зло говорит Нестор.

Незнакомец достает из портмоне ассигнацию:

— Кто тут младший? Сбегай, принеси-ка мне пару пива, а вам всем — фруктовой воды.

7

В тени у ограды незнакомец стелет носовой платок и аккуратно усаживается. Пацаны опускаются на траву, срывая пробки с лимонада. Незнакомец открывает свое пиво одним из ключей щегольского перочинного ножа.

— Вольдемар Антони, — протягивает всем по очереди руку.

— Грек, что ли?

— Это не важно для человека — грек, немец, украинец или еврей. Разницы нет. Вот вы — кто такие?

— Мы? Братья Махно. А в чем разница?

— Разница? Кто работает, а кто нет. Кто заставляет другого на себя горбатиться, а кто нет. Кто хочет жить свободно, а кто заставляет людей подчиняться — хоть закону, хоть власти. А национальность ничего не значит.

— Революционер, — говорят Карп.

— Социалист, — говорит Емельян.

— Да нет, хлопцы. С социалистами свободным людям не по пути. Они все шеи в один хомут всунуть хотят. Свободному человеку только с анархистами по пути.

— Это куда?

— Это туда, где все свободно трудятся, и все вопросы между собой решают сами по справедливости. А власти над ними нет никакой.

Задумываются и следят за колечками дыма, которые пускает Антони из-под усиков, изящно куря папироску.

— А если кто поспорит?

— Общество соберется и рассудит.

— А если украл?

— Или убил?

— Общество соберется и накажет.

— Как? В тюрьму посадит?

— Э, нет. Лишение свободы анархия отрицает. Измываться над человеком и лишать его воли нельзя. Или простить на первый раз — или убить, раз не исправляется. Дурную траву с поля вон. Ты что делаешь, малец?

Нестор положил опустевшую бутылочку из-под ситро на плоский камень, разбил ее другим камнем и стал толочь стекло.

Стекло хрустит. Нестор сопит. Камень дробит искристую крошку.