Читать «Интервью: Солнце, вот он я» онлайн - страница 165
Чарльз Буковски
Точно. Открывало все двери. Я не относился к этому как к должному. Когда Джон прислал мне сотню, передо мной небеса растянуло, все осветилось и выглянуло солнце. Будто он мне пять миллионов прислал.
И вот время шло, он опубликовал книжку, потом вышла еще одна, чеки становились крупнее. Он превратился в издательство «Блэк спэрроу пресс», начал публиковать других писателей. И чеки росли себе помаленьку, очень меня ободряя.
Он всегда меня поддерживал; после того как подарил мне сотню в месяц, он мне купил машинку. Говорит: «Ты какую машинку хочешь?» — «Здоровую, по которой колошматить можно». И он сам поехал, привез мне машинку. Потом еще марки мне почтой присылал. Знаете, просто кучу марок в конверте. Это очень меня поддерживало. Ну какому еще начинающему писателю достается такое подспорье? И вот годы шли и шли, а оно росло и росло, и Джон тоже рос.
Знаете, Джон напечатал тонны великолепной литературы, а от критической публики — хоть бы слово, я даже не знаю почему. Вы же знаете Г. Л. Менкена — вот его называют великим редактором. А про Мартина — молчок. Нет этому извинений.
Ну да.
Какого черта: Последние слова. 1993
— Если хотите продать сценарий голливудскому продюсеру, — сказал я Чарльзу Буковски тем солнечным днем в августе 1993 года, — надо изложить содержание одной фразой, которая говорит все и ничего не выдает…
— Не смогу. — Буковски покачал головой.
— Тогда не продастся.
— Ну и ладно. — Буковски медленно потянулся к стакану с водой и отпил. Потом сказал: — Я не могу одной фразой. Но могу одним словом. Кайф. КАЙФ, малыш. — Уголок его рта изогнулся вверх, но писатель не улыбался. — К вопросу о кайфе — это все?
— Больше не спрашивать?
— Ай нет. — Теперь Чарльз Буковски ухмылялся. — Да не важно. Как вам угодно.
— Что вы сейчас пишете?
— Только стихи. Стихи писать легко. Их можно писать, когда тебе хорошо, когда тебе плохо. Понимаете, прозу я почему-то могу писать, только если мне хорошо. А вот стихотворение — даже если мне никак. Поэтому стихи — очень удобно, я их всегда могу. И после этого мне лучше. Вот примерно и все. Ничего серьезного.
«Писать легко — это жить иногда трудно», — признал Буковски в интервью «Нью-Йорк куотерли» в 1985 году. Как говорится, если не найдешь повода жить — умрешь.
