Читать «Ёжиково молоко» онлайн - страница 67

Ну тут она уже и не устояла перед моей мощной харизмой. В страстном порыве скинула с себя все белье и призывно закричала «Возьми меня мой кабальеро…». Хотя это я конечно приписдел. Но белье с нее, после некоторой борьбы, больше напоминающей оборону Сталинграда, я все-таки стянул. Затем она с обреченным видом упала на кровать, закрыла ладонью глаза и зажала ноги. В кама-сутре эта поза идет под номером один и называется поза молчаливого бревна перед первым соитием. И только я собрался из нее женщину делать, как: ПЕСДЕЦ… ХУЯК…БАМ…БАМ…ТЫДЫЩ!!! (это стук такой в дверь, кто не понял).

Кто стучится в дверь ко мне, с толстой сумкой на ремне? Это он…это он…нихуя не почтальон. Ясен хуй не почтальон. Какие в жопу почтальоны, в восемь часов вечера после полудня? Почтальоны в это время уже дома сериалы по первому каналу смотрят, ну или макароны по-флотски кушают, из фаянсовой посуды. Я хуй его знаю, как они там свой досуг проводят.

Юля, скорей всего, тоже не очень поверила в волшебного почтальона Печкина. Ну как не очень…совсем нихуя не поверила. Сказать, что она в этот момент ахуела, вроде бы вообще ничего и не говорить, а только глупо посмеяться. В немом крике « ой…это наверное родители вернулись, блять…сцука…нахуй…как не вовремя…песдец», за положенные при подъеме в армии 40 секунд, она успела одеться, заправить кровать, затушить свечи, спрятать вино и открыть двери. Мне кажется, если бы у нее в запасе была еще пара секунд, она бы успела заодно помыть полы и переклеить обои. Быстрая оказалась шопесдец. Я вообще до того времени считал, что самое скоростное животное в мире это азиатский сцуко гепард. Теперь вот сомневаюсь. Лично я за это время успел только член в брюки убрать, что тоже оказалось весьма уместно. Особенно когда в квартиру зашли ее родители.

Документы они дома забыли. Ага. А мы тут это… плюшками балуемся. Здравствуйте дорогие Виктор Степанович и Маргарита Сергеевна, вот только вас тут и не хватало. Они на меня еще посмотрели недобро так. Так обычно в фильмах про войну немецкие офицеры на пленных партизан смотрят. Наверное, тоже, подозревали чего-то, только я упаковку с презервативами, один хуй уже за батарею убрал, и стою беспалевно люстру на потолке изучаю. С таким видом, что я люстр никогда в жизни не видел, и лампочек электрических тоже. В общем, забрали они свои документы, еще раз многозначительно посмотрели на меня, в область моих предательски топорщащихся брюк, и поехали на дачу. Прощальных слов, не говоря.