Читать «Эглантина» онлайн - страница 91

Он выговорил эту цифру с самодовольной гордостью, привыкнув к впечатлению, которое производил его возраст на всех прежних подруг. Впрочем, он слегка покривил душой: назавтра ему должно было исполниться двадцать восемь. Но мелкая ложь по поводу дня заслонила более крупную, по поводу года. Однако Эглантина знала правду, ибо первой заботой Фонтранжа перед обходом племянников было составление их списка с точными датами рождения. Эта наивная ложь тронула ее. То, что этот юный красавец уже боится возраста и прячется от него за мелкими уловками; то, что старость уже проникла в его прекрасное тело под видом утаенного года, которому теперь некуда приткнуться и за которым, по мере увядания этого тела, последуют другие годы, также утаенные и бесплодные, заставило Эглантину отказаться от намерения сурово обойтись с Мельхиором и наказать его, как она собралась было вначале. Значит, вот этот человек, всю свою жизнь трусливо скрывающий под маскарадными одеждами лишний год, словно червоточину, собирается завязать борьбу с Фонтранжем?! Этот новый, якобы исполнявшийся завтра год внушил ей такую жалость к Мельхиору, как будто ему предстояло стареть на год каждое утро. Фонтранж, издали наблюдавший за Эглантиной в объятиях Мельхиора, даже не подозревал, что она танцует с партнером куда старше его. Но даже издали он видел на этом гладком, свежем лице тоненькие, но неистребимые морщинки, которые разбегались к вискам от уголков век, заключая ликующее сияние молодого взгляда в безжалостные кавычки старости. Эглантина была на верху блаженства: танец одурманивал, пьянил ее. В его бешеном вращении, подобном вращению дервишей, она мгновенно, как и они, впадала в транс, достигая высшего озарения. Ее переполняла горделивая радость оттого, что Бог создал ее женщиной, что по его велению она сперва проживет свою короткую жизнь, а потом умрет, разделив судьбу не минералов, не растений, но танцоров, мужчин. Простая девушка, не облеченная никакой особой жизненной миссией, она вдруг остро осознала, что ее тело нравится именно тем единственным существам на земле, которые могут называться привлекательными, и душу ее переполнили та же неистовая надежда, то же высокое тщеславие, что во все века отличали героинь, спасавших свою отчизну, свою религию. Она кружилась в объятиях Мельхиора — чудо телесной прелести и душевного благородства, дыхание самой жизни. Никогда еще она так ясно и блаженно не осознавала своей женской сути. Ах, кажется, это «Валенсия»?… Она ощутила, какой неистовой любовью к человечеству пылают ее губы, грудь, пунцовые уши, все, чем доселе пренебрегали другие мессии.