Читать «Властелин Темного Леса» онлайн - страница 45

— Ты не всегда будешь думать так, сын мой! Придет день, когда ты сам откроешь еще одну или две новые Тайны, разгадаешь еще одну загадку природы. И в свою очередь передашь приобретенное Знание своим преемникам. А вслед за вами придут новые Мудрецы и будут искать ответа на новые вопросы и загадки. И так без конца — до тех пор, пока будут жить на Земле люди, потому что для Знания нет предела и завершения…

Но Нум плохо представлял себе это слишком отдаленное будущее. Он морщил лоб, хмурил брови и рассеянно чертил пальцем в густой пыли неясные знаки. Тогда, чтобы развлечь мальчика, Абахо принимался учить его охотничьим и боевым песням племени Мадаев или с редким совершенством подражал голосам различных птиц и животных. Стены Священной Пещеры оглашались рычанием хищников, ржанием лошадей, птичьим свистом, пением и кряканьем. Нум веселился от души, слушая эти импровизированные концерты, и молодой смех его будил звонкое эхо в отдаленных подземных гротах и коридорах.

Так проходила, день за днем, долгая суровая зима.

Глава IX

ВОЛЧОНОК

Как-то днем, сидя у очага в отцовской пещере, Нум услышал снаружи отрывистые, глухие удары и понял, что это трещит и лопается лед, сковывавший толстым панцирем буйные воды Красной реки. Морозы еще держались, вьюги и метели по-прежнему свистели и выли, проносясь над безмолвной долиной, но в воздухе уже ясно ощущалось нечто, возвещавшее близкий приход весны.

Нум чувствовал, как с каждым днем силы его прибывают. Он заметно раздался в плечах; на руках вздувались тугие бугры мускулов. Поврежденная лодыжка больше не мучила его; он почти перестал хромать. Временами его охватывало неудержимое желание прыгать и бегать, чтобы как-то израсходовать переполнявшую его энергию. Он по десять раз на дню взбирался на частокол и подолгу озирал с его высоты пустынную, укрытую толстым ковром снега, безмолвную долину Красной реки.

Нум твердо верил, что при первых же признаках наступления весенних дней Мадаи вернутся в родные пещеры. Он старался представить себе удивление и радость своих соплеменников, когда они увидят его целым и невредимым и узнают, что их Мудрый Старец, которого они, без сомнения, оплакивают как погибшего, жив.

Воображая себе эту встречу, Нум громко смеялся от радости.

Однажды мальчику пришло на ум сделать себе новую меховую одежду: старая становилась узка в плечах и коротка. Нум не был искусным портным; честно говоря, ему до этого дня ни разу не приходилось брать в руки костяную иглу — работа эта считалась у Мадаев сугубо женской. Он трудился в поте лица над плотной, неподатливой оленьей шкурой, прокалывая ее толстой иглой и протаскивая затем сквозь отверстие нитку из сухой бизоньей жилы.

Снаружи, за частоколом, бушевала пурга. Северный ветер, свирепо завывая, гнал над землей мириады колючих снежинок.

Вдруг сквозь вой метели до слуха Нума донесся какой-то новый звук. Мальчик поднял голову и прислушался. Чьи-то заунывно-зловещие голоса то примешивались к непрекращающемуся свисту ветра, то сливались с ним в одну монотонную жалобу.