Читать «Огонь и агония» онлайн - страница 5

Поэт замечательный, автор прославленных баллад и сказок, ввел новые размеры в русскую поэзию. Н-но — для школы как-то не очень. Да и не в школе дело — в нашем представлении о табели о рангах русской классической литературы — да, хорош, но — ряд не первый.

Однако при жизни, современниками — именно Жуковский был Номером Первым русской поэзии! А Вторым — Крылов. Иван Андреевич же. Басни. Даром что Лафонтен в основе и Эзоп часто в первооснове. Но — легко, доходчиво, остроумно, интересно, мастерски сколочено, а глубокомысленно как! — современники были в восторге.

Одно в этих баснях плохо — не могу вообразить нынешнего школьника, которому это интересно. Мы их — в середине ХХ века! — зубрили как повинность, с легкой профессиональной тоской школяров.

Однако. Вот был Фаддей Булгарин. Ну, ругался с Пушкиным — так ведь это не приговор суда, Пушкин вообще много с кем ругался, одних дуэлей двадцать три. Что доносы писал — клевета и бред, давно доказано. Вот этот Булгарин, сейчас только одно о нем помянем — написал знаменитейший роман «Иван Выжигин». Тираж небывалый — более 10 000 (для сравнения — у Пушкина было 1000). Первый русский роман вообще! Он же — первый русский плутовской роман, он же роман нравов, роман бытоописательный, написан легко. Переведен тут же на восемь европейских языков — такое с русской книгой было впервые! Критика была блестящая. (Ну — он еще как бы наш Жиль Блаз, но уже и Чарльз Диккенс, — это чтоб не читавшие — а его сегодня никто не читал — могли составить себе какое-то представление.) (Здесь мало преувеличения.)

Герой с самого низа проходит через массу испытаний и занимает приличное место в жизни. Характер народный — выносливый, сметливый, стойкий, оптимистичный. Конец хороший. Автор — фигура крупнейшая, любимая читателем, уважаемая властью, знаемая всей грамотной публикой, разбогатевшая на гонорарах и рекламе от своей газеты.

Фигу вам! Не будем мы это читать, и знать, и помнить не будем. Не нужны нам такие удачники из тертых-битых мальчонок. Вычеркнули Булгарина потомки, переписали историю.

Ладно. Вот Михаил Загоскин, «русский Вальтер Скотт», как называли его современники. Роман «Юрий Милославский, или русские в 1612 году». Оглушительный успех, огромные тиражи, всероссийская слава. Он на радостях следом написал «Рославлев, или Русские в 1812 году». Опять успех, масса переизданий. Вот кто не верит — прочитайте: вполне сносная и сейчас даже книжка.

Что интересно: и «Иван Выжигин», и «Юрий Милославский» вышли в 1829 году; «Евгений Онегин» в 1831 целиком, и прозвучал гораздо тише. Но диспетчеры литературы, литературоведы, критики и журналисты, историю несколько перекроили. И вместе с водой выплеснули позитивного героя. И наше нынешнее представление о русской литературе первой трети XIX века имеет весьма мало общего с рельефом и пейзажем родной литературы, который имел место в действительности и среди которого проживали читатели и современники.