Читать «Платиновый обруч» онлайн - страница 13

Я был примерно на полдороге к своим, когда трава зашуршала сильнее. Разведчик не станет пренебрегать таким предупреждением. Я приник к земле, потом осторожно поднял голову, увенчанную пучком травы. Это был заяц. Он мчался, пересекая поляну, и кто-то — собака или волк — настигал, его. Было ясно, что косому не уйти, хотя он чесал по прямой, без прыжков, не петляя. У меня зудел указательный палец, но я удержался; мне пока ничто не угрожало. Я вздохнул и рассчитал, что зверь настигнет зайца за пятачком, откуда я полз. Заяц с лета выскочил на утоптанное место. А потом мне захотелось плакать.

Ну, не от жалости, конечно. Волкам положено жрать зайцев, и перевоспитать их до сих пор никому не удалось. Но тут вышло не так, и плакать мне захотелось от недоумения. Потому что все последующее не лезло ни в какие ворота — даже в ворота самого большого дока на Космостарте, около Земли.

Заяц выскочил на пятачок (я приподнялся, наблюдая за ним: мы избегаем демаскироваться перед человекоподобными, четвероногих опасаться у нас нет причин) и приник к земле. И исчез.

Вместо него с земли вскочил карлик — такой же, как те, первые. Я не знаю, откуда он взялся и куда делся ушастый. В сказки я не верю: мы навидались столько настоящих чудес, что сказочные нас не тревожат. Но заяц исчез, а карлик вскочил, и в руках у него был сук — один из тех, что я недавно подобрал там и бросил. Карлик вскинул его к плечу — волк был уже в прыжке, — и блеснул огонь, и прозвучали выстрелы. Волк перекувырнулся через голову и замер.

Только тут я опомнился и перекинул камеру на грудь, чтобы запечатлеть сценку в назидание поучающимся.

Упавший волк лежал, невидимый в траве, а карлик сидел и внимательно разглядывал сучья. Потом поднял голову и — я услышал — что-то сказал своим высоким голоском. С места, где упал волк, поднялся второй карлик.

Они уселись рядом и стали разбираться в сучьях, что-то тараторя. Кажется, в чем-то они не соглашались. Потом один из них стал суком рыть яму; земля летела так, словно он орудовал лопатой. Другой побежал к опушке и скрылся в тени.

Я решил, что с меня хватит. Захотелось, чтобы Марк Туллий выдал мне лекарство, потрогал мой лоб своей увесистой рукой и, констатировав тепловой удар, предложил полежать на ветерке минут триста или немного больше. Иначе — чувствовалось — я совсем выйду из строя.

Я дополз и по странно блестевшим глазам всех троих понял, что они наблюдали то же самое, что и я, и неизвестно еще, кто кому должен помогать.

Тем временем ушедший вернулся. С ним пришло еще несколько туземцев, среди которых были, по-видимому, и женщины — судя по иной одежде; фигурой они практически не отличались, и в них не было той привлекательности, того безмолвного и оглушительного зова, какой особенно четко слышим и ощущаем мы, годами не бывающие дома. Пришедшие тащили разные палки и обрезки досок, что ли. Потом нечто показалось из-за деревьев.