Читать «ДЕТСКАЯ БИБЛИОТЕКА. Том 100» онлайн

Часть I

Тефтеля

Глава 1

Хорошо быть писателем!

— Ах, — скажу я вам, — хорошо быть писателем! Пишешь себе, пишешь!.. Сидишь в удобном кресле, на столе баночка с авторучками. Надоест одной авторучкой писать — берёшь другую. Надоест первую главу сочинять — сочиняешь третью. А не хочешь сочинять — сиди себе, гляди в окно!

Вот писатель сидит за письменным столом и глядит в окно.

В окне он видит сплошную пелену снега, и ничего больше.

Учтите, дорогие читатели, это первый снег. Деревья ещё покрыты листьями, стоят почти зелёные, а уж крыши и дорожки совсем побелели…

И хотя писатель сидит в тёплой комнате, в тёплых шерстяных носках, ему грустно. Кончилось лето и теперь не скоро начнётся.

Но писатели народ хитрый! Нету лета — пустяки, лето будет!

Возьмёт писатель ручку и напишет: «Было тёплое летнее утро…»

И сразу настанет лето!

И утро!

И зелёные акации раскинут во все стороны цветущие руки, и будут в них биться и трепетать маленькие круглые блики солнца!

А по асфальтовой дорожке, по тёплой, серой, усыпанной сквозной тенью дорожке между двумя пятиэтажными домами, пойдёт, гулко постукивая каблуками, молодая девушка… Синие джинсы марки «Леви-Страусс», ситцевая кофточка в голубой горошек, полотняная сумка с портретом кубинского бородача через плечо.

Девушка кивнёт видному общественнику двора Дмитрию Ферапонтовичу Волкову, поливающему из лейки клумбу с прозрачными нарциссами, улыбнётся лифтёрше тёте Кате, обогнёт стайку воркующих голубей… Но тут неожиданно дорогу ей преградит чья-то расставленная прямо на тротуаре мебель, и она увидит сидящего под торшером в кресле серьёзного белобрысого мальчишку с авоськой на коленях и услышит орущего из авоськи дурным голосом толстого белого кота.

Девушка усмехнётся, а может быть, даже и засмеётся при виде такой странной картины. Мальчишка же страшно сконфузится, вскочит, одной рукой прижмёт к груди кота в авоське, другой — схватит огромную клетчатую сумку, распухшую от тарелок, кастрюль, сковородок и прочей кухонной утвари, и, карябая дном сумки о землю, поволочёт её к подъезду.

— Осторожнее, Павлик! — вскрикнет невысокая светлоглазая женщина, мама мальчика (назовём её Марина Сергеевна). — Смотри не разбей! Там польский сервиз!

— Кто такие? — строго спросит Дмитрий Ферапонтович у лифтёрши тёти Кати.

— А жильцы новые! — обрадуется тётя Катя. — С Агафоновыми переменялись! Сразу видать — культурные, пианино привезли!

— Так-так, — строго скажет Дмитрий Ферапонтович и поправит на голове соломенную шляпу. — Как фамилия-то?

— А не знаю я! — беспечно откликнется тётя Катя. — Не сообщили! Может, Петровы, а может, Ивановы!

— Так-так, — строго покачает головой Дмитрий Ферапонтович. — А между прочим, знать надо! — И примется рыхлить тяпкой тёплую чёрную землю между нарциссами.

…А сверху будет сиять и смеяться солнце.

И по голубому-голубому небу будут бежать толстенькие, пухлые облака.

И с этого радостного летнего утра начнётся длинный, полный хлопот, июньский день, а вместе с ним и наша книжка.