Читать «Тропы вечных тем: проза поэта» онлайн - страница 403

Ниже приводим фрагменты, отличающиеся в книжной и журнальной редакции (фрагменты текста, заключённые в квадратные скобки, были исключены в книжном варианте статьи, а фрагменты текста, заключённые в угловые скобки, напротив, были добавлены в книжном варианте по сравнению с журнальным:

«Поэта Валерия [Леонидовича] Горского я знал с семнадцати лет ещё по Тихорецку…»

«…Что он видел? <Вот взлетает старая ветряная мельница.> Вот весенней ласточкой кружится самолёт и машет крыльями. Вот горит река на закате:

А рыбак на лодке — волшебник, Всюду пламя, а он не горит…

[Вот-вот зазвенит синий колокольчик на могиле.] Одним словом, он видел и слышал невероятные вещи…»

«…Он возвращался [в Краснодар] в полной уверенности, что всё в порядке: Москва его любит и знает….»

«…Это была не квартира, а капкан, из которого живым выйти ему уже не было дано. Он так и умер там, <не дотянув полгода до сорока шести лет. Это случилось в конце мая 1987 года.>…»

«…[Трудно] <Невозможно> увидеть [маленькую птичку] <малиновку> в вышине [при ясном солнце]. [Это почти невидимая точка.] [Но зато] <И всё равно> какой отзвук рождает в душе эта поющая [невидимая точка] <строчка>! Неуловимая тончайшая мелодия всегда звучала в душе поэта.

Я уже [говорил] <упоминал> о его неприязни к механическому времени…»

«…Не случайно мелькает в его стихах туманное словечко „где-то“, он и сам жил [не тут, не там] <ни тут ни там>, а „где-то“. [И как знать! Может] <И, наверно>, к той, „совсем одной“ девушке, затерянной в неопределенном, но живом „где-то“, [обратился] <обращается> он в своих поздних стихах:

Сощуря тяжёлые вежды На солнце озябшего дня, Шепчу я уже без надежды: — А ты не забудешь меня?

Его стихи негромки <и целомудренных В них нет сильных страстей…»

В рукописях Кузнецова есть следующие черновые наброски к статье о Валерии Горском:

Он всю жизнь снимал чужие углы и только [незадолго до своей безвременной кончины] \[в самое последнее время]/ \за год до смерти/ заимел [собственный угол — ] \собственную/ комнату в одноэтажном старом доме, \из которой сбежал хозяин/ \которую завещал ему сбежавший съёмщик/ в которой не было ни одного окна — сплошь стены, и только в потолке тускло отсвечивал стеклянный \геометрическая фигура — не то квадрат, не то прямоугольник, сквозь который нельзя было увидеть неба даже в солнечный день/ квадрат \ — причуда дореволюционного строительства./ \В ней всегда [было полутемно] \были сумерки/, поэтому даже днём мерцала электрическая лампочка/ \нельзя было ни читать, ни писать/ Это была ловушка, из которой был один выход \из которого не было никакого выхода, кроме одного/— на [кладбище] \тот свет/. Так оно [вскоре] и случилось.