Читать «От предъязыка - к языку. Введение в эволюционную лингвистику.» онлайн - страница 139

Этот первый праязык А.Ю. Милитарёв и назвал языком Адама и Евы или «протобашенным». Существовал ли такой язык? Сторонники человеческого моногенеза отвечают на этот вопрос положительно, а сторонники человеческого полигенеза — отрицательно. А.Н. Барулин относится к последним. Своё полигеническое кредо он выразил в самом конце указанной статьи: «…языки человечества появились в нескольких разных местах независимо друг от друга» (там же, с. 56).

Из полигенической точки зрения на происхождение людей вытекает вывод о том, что в Восточной Африке было несколько племён хабилисов, которые независимо друг от друга пришли к созданию своих языков. Из моногенической точки зрения на происхождение людей, напротив, вытекает вывод, что в Восточной Африке было только одно племя хабилисов, которое положило начало человеческому языку.

Какая же из указанных точек зрения ближе к истине — моногеническая или полигеническая? В современной глоттогенической науке господствует первая. Об этом, в частности, писала Т.В. Черниговская: «Вероятность множественности центров возникновения Homo sapiens считается крайне малой (см. Бунак 1980; Долуханов 2007). Вопрос о моно- или полигенезе человеческого языка уже давно является предметом дискуссий при явном приоритете идеи моногенеза (существования „протобашенного“ языка для большинства лингвистов» (Черниговская Т.В. Что делает нас людьми: почему непременно рекурсивные правила? // Разумное поведение и язык. Вып. 1. Коммуникативные системы животных и язык человека. Проблема происхождения языка / Сост. А.Д. Кошелев, Т.В. Черниговская. М. Языки славянских культур, 2008, с. 398).

Что мы можем сказать по поводу дискуссии о моногенезе и полигенезе рода человеческого? Моногенез вероятнее полигенеза. Если было несколько племён, создавших свои языки, то сразу вытекает необходимость в определении их предъязыков — «языков», принадлежащих разным группам австралопитеков. Менее запутанной выглядит ситуация с происхождением первого языка, если мы будем исходить из моногенической точки зрения: одно племя хабилисов, шагнувших к человеческому языку, — один первый праязык.

Никакая гиперностратическая теория не в состоянии реконструировать первый праязык. Его реконструкция — явная утопия. Единственно, на что мы здесь можем рассчитывать: попытаться обрисовать, выражаясь языком В. Гумбольдта, характер этого языка. Более того, вполне резонно говорить лишь о характере и по отношению к произошедшим из него языкам — у многочисленных племён хабилисов, а затем — у эректусов. Они говорили на разных языках более двух миллионов лет, живя на разных континентах. Их реконструкция — не меньшая утопия, чем реконструкция первого праязыка.

Но отсюда не следует, что мы должны вообще отказаться от мысли о языковой эволюции. Эта мысль только тогда не выглядит абсолютной химерой, когда мы будем исходить из обобщённого образа первобытного языка (протоязыка). В этом обобщённом протоязыке при таком подходе предполагаются некоторые черты, объединяющие все первобытные языки.