Читать «Вот и лето прошло...» онлайн - страница 232

Но сколько можно было ждать? Дед зашевелился, заворчал из-под внука:

— Обошлось, слезай… Тяжел ты больно, тезка…

Внук скатился с него, сел на земле и, смущенный своим героическим порывом, снова задерзил:

— Найди себе другого — полегче!

Алексей Павлович игнорировал его дерзкость и улыбнулся.

— Не надо мне другого. Этот хорош!

А в глазах его стояли слезы. Не от боли в ноге — от радости на душе. Лешка тоже коротко всхлипнул и резко утер нос ладонью.

— Пойдем, что ли…

— Пойдем, пойдем, попробуем…

Дед приподнялся, внук подставил ему плечо, перекинул его руку через свою шею, и так они поковыляли — опять же как солдат, выводящий другого солдата из боя. Но силенок у Лешки было маловато, и они присели на травку передохнуть.

— Болит? — спросил Лешка.

— Ничего, до свадьбы заживет…

Это напоминание рассмешило обоих. И Лешка сказал смущенно:

— Дед… Ты прости, я был неправ…

Что могло быть лучшим лекарством для Алексея Павловича? Он так расчувствовался, что даже возразил:

— Нет, если разобраться, так я неправ больше. Рукам волю дал… Век себе этого не прощу!

В ответ на благородство деда внук в свою очередь стал благородно его оправдывать:

— Ерунда, я моложе, я должен был сдержаться, а у тебя — нервная система…

— А у тебя, что ли, нет? Почитай, чего про вас, акселератов, врачи пишут… Короче, тезка, я был неправ.

— Да нет же, это я был неправ!

— А я говорю — я! Неправ и признаю.

— Что признаешь, что? Ты неправ, что считаешь, будто ты неправ, потому что неправ я!

Похоже, они были готовы опять сцепиться, но со стороны парка прибежал встревоженный Паша.

— Дозвонился! Сейчас милиция будет… А вы чего тут расселись?

— Да командир панику поднял, — небрежно сказал Лешка. — А эта бомба… она просто дура ржавая… тьфу!

Лешка презрительно сплюнул в сторону бомбы… и вдруг с адским грохотом взметнулся столб дыма и пламени, и солнце в небе померкло.

Люсины плечи над наброшенным белым больничным халатом сотрясались от горьких рыданий. Но рыдала она, к счастью, не над прахом. На двух крайних койках палаты сидели дед и внук с одинаково загипсованными и подвешенными к груди руками — только у деда это была правая рука, у внука левая. А на средней койке, между ними, лежал отец и сын Паша, с гипсовой ногой.

Да, обошлось. А поначалу была, конечно, жуть. Когда после Лешкиного пренебрежительного плевка и сторону бомбы она рванула. Почему — совершенно неизвестно! Может быть — говоря иронически — это был как раз тот случай, когда ружье само стреляет, или — говоря мистически — бомба на Лешку обиделась, или — говоря просто технически — наконец сработал какой-то десятилетия дремавший механизм… Но так или иначе, бомба рванула, и солнце в небе померкло.

А когда солнце вновь проглянуло сквозь клочья медленно расползающегося дыма, оно осветило три разбросанных в разные стороны представителя одной семьи. Хорошо, что к месту происшествия уже спешили и вызванная Пашей милиция, и поднятые бульдозеристом по тревоге военные. Осталось еще вызвать «скорую помощь», что было немедленно проделано, и всю израненную, но оставшуюся в живых троицу под вой сирены помчали в ближайшую больницу.