Читать «Острый каблук» онлайн - страница 147
Эд Макбейн
— Нет, — ответила Кара, — еще рано.
— Но почему же?
— Я не хочу. Пока.
Он вышел у нее из-за спины, и их взгляды встретились. По его губам скользнула понимающая улыбка, как если бы он также понимал ее готовность уступить неизбежному и спокойно радовался этому. Его улыбка ей совсем не понравилась. Более того, от нее у Кары снова по спине пробежал холодок.
— Разумеется, как скажете, — кивнул он.
— А вы были… бедным? — спросила Кара, пытаясь снова перевести разговор на него. Она явно тянула время, хотя толком и не понимала, зачем это делает.
— Бедным? — Казалось, он тщательно взвешивает это слово. — Вы хотите сказать, не голодал ли я?
— Ну, я не знаю, что именно я…
— Нет, еды нам всегда хватало, — сказал Макуэйд. — Мать заботилась об этом. Мы жили в маленькой лачуге. — Он заметил выражение ее лица. — Вас это удивляет? Да, мы жили в лачуге, я совершенно намеренно использовал это слово. Когда я говорю «лачуга», я не произношу это слово как техасец, имеющий в виду замок из сорока комнат. Когда я говорю «лачуга», я подразумеваю дерево, рубероид, разбитые окна, скрипучие кровати и вонючий задний двор. Лачуга. А лачуга есть синоним грязи.
— Я и понятия не имела…
— Но по-настоящему бедным я никогда не был, понимаете? В глубине души я не был бедняком. Мать следила за тем, чтобы я хорошо питался, и, хотя я бегал повсюду в рваных, не по размеру больших штанах, бедным я не был никогда. Даже несмотря на то, что я презирал своего отца за его леность, пристрастие к негритянкам и все то, что он вытворял с матерью, бедным я не был никогда. В душе я был богачом, поскольку знал, что настанет такой день, когда я чего-то добьюсь. День, когда я смою со своего лица всю эту грязь. Бедный? Нет, бедным я никогда не был. Только слабаки бывают бедными. Слабаки и трусы.
Кара улыбнулась:
— А вы определенно не слабак и не трус.
— Если вы смеетесь надо мной, — жестко проговорил он, — то не надо.
— Я не смеюсь, — сказала она, почему-то напуганная тоном его голоса.
— Слишком много людей смеялось надо мной там, дома. Потому что у меня был поганый отец, потому что сам я был белым мусором. Джефферсон Макуэйд — бедняк с папашей-любителем негритянок и звучным именем. — Он сделал паузу. — Я заставил их перестать смеяться. Я не мог сделать это с помощью своей головы, поэтому я сделал это при помощи своего тела. Знаете, что помогло мне окончить среднюю школу и поступить в университет Джорджии?
— Что?
— Футбол, разумеется. То есть опять же мое тело. Вот тогда-то я стал со всеми на равных. На футбольном поле я уже не был белым мусором. Я был силой, а люди восхищаются силой. Никто и внимания не обратил на то, что университет я окончил с отличием, но все знали меня как героя футбольного поля. Мускулы. Голые мускулы. Шесть студенческих братств хотели заполучить меня в свои члены, целых шесть чертовых братств. А все потому, что во мне восемь футов роста, и еще потому, что на футбольном поле я устраиваю сопернику настоящую бойню. Помню, как-то раз я зажал мяч под мышкой и никто не мог остановить меня. Ничто не могло меня остановить. Да они могли проложить там новую линию Мажино, но и она бы меня не остановила. Так вот, целых шесть студенческих братств хотели заполучить Паровой Молот по фамилии Макуэйд, но я всех их послал к черту. Шестерым братствам понадобился парень, который до пятнадцати лет не знал, что такое трусы.