Читать «История античной эстетики. Итоги тысячелетнего развития» онлайн - страница 1084

Гераклитовская вечность играла, как дитя, не сознавая всего ужаса, таящегося в ней. Сократ же со смехом и шутками беспечен вполне сознательно, так как его игра закончится смертью, а значит, и бытием, неподвластным злой человеческой силе.

У неоплатоника Плотина вселенная сурова к человеку и проницательна. Она непрестанно создает людей, "прекрасные и милые видом живые игрушки" (III 2, 15, 31 - 33). Слезы и заботы их, пусть даже самые глубокие, есть, с точки зрения вечности, только пустая забава (paignion). Люди, пишет Плотин, "принимают свои игрушки за нечто важное, так как им неведомо то, что действительно важно, и потому, что сами они игрушки" (III 2, 15, 54 - 56).

Даже из этих немногих примеров, ограниченных размерами главы, можно сделать вывод об одной неистребимой тенденции, свойственной греческой мысли и обусловленной тем, что во все эпохи физическая и материальная, телесная сторона живого существа не была осмыслена греками как личность. Человек смыкался со всей мировой материей и был един со всем физическим миром и природой, не выходя из круговорота материи, где все мыслилось вечным - и смерть и рождение. Жизнь человека управляется божеством, которое само играет без ясно выраженной цели. Это божество еще тоже неотделимо от мирового хаоса и вечно изменчивых стихий земли, огня, воздуха и воды. Оно еще чересчур физично, внеличностно и потому преисполнено избытка сил и безмерной энергии, изливающейся в мир. Отсюда - опасная безрассудность детски-наивной игры грозного хаоса и нестареющей вечности.

Беззаботная игра божественных сил никогда, однако, у греков не противоречила осмыслению мира и человека как направляемых вполне целесообразной и разумной волей, открытой вовне лишь мудрецам, пророкам и поэтам{4}.

Эта воля могла пониматься в разные периоды времени различно. Греки именовали ее Судьбой - Мойрой, Ананкой - Необходимостью. Она была Логосом Гераклита (A 8. 16. 20; B 1. 2. 72), Нусом - Умом Анаксагора (B 12. 13), "беспредпосылочным началом" (arche anypothetos) Платона (R.P. VI 509a, 510b), Перводвигателем (proton cinoyn) Аристотеля (Met. IV 8, 1012b 30), "творческим огнем" (pyr technicon) стоиков (SVF 1 171; II 217, 1134). Мировой Душой неоплатоника Плотина (III 1. 8 - 9; V 1, 2), Адрастией - Неизбежностью, Дикой - Правосудием и Софией - Премудростью (III 2, 13, 16 - 17), демоном (III 4, 3; 5).

Стихийность и разумность никогда не исключали друг друга у древних, а взаимно дополняли и поясняли свою суть. Вот почему мудрые законы судьбы, богов и демонических сил постоянно вмешивались в мир видимых явлений, в человеческую жизнь, осмысляя и направляя ее. Ананка - Необходимость главенствует у Платона над космосом, вращая мировое веретено (R.P. X 617b). Ее дочери, или ее ипостаси, богини судьбы, три Мойры, воспевая прошлое, настоящее и будущее, помогают ей вращать веретено. Они присоединяют свои голоса к пению сирен, сидящих на каждой из восьми небесных сфер веретена и своим пением создающих гармонию вселенной (617c). Однако в этой провиденциальности судьбы не был предусмотрен элемент случайности.