Читать «История античной эстетики. Итоги тысячелетнего развития» онлайн - страница 1018

Все это дает нам полное право вместе с Ю.Вальтером (143) назвать Ксенофонта "в собственном смысле пророком калокагатии", хотя у самого Ю.Вальтера весьма искаженное понимание Ксенофонта, основанное на том, что "философски понятое "прекрасное и хорошее" не может быть приведено ни в какое отношение к эстетическим представлениям, но его содержание как понятия всецело покрывается добром и добродетелью" (148).

10. Продолжение. Платон

а) То, что мы находим у Ксенофонта по вопросу о калокагатии, требует в некоторых пунктах разъяснений и дополнений. Во-первых, если калокагатия есть осуществление мудрости и знания, то ясно, что для полноты картины надо было знать свойства и природу этой мудрости, которая является источником добра и блага. Далее, содержание калокагатии дано в приведенных материалах в значительной степени формально. Ведь то, что она осуществляет благо, а благие поступки руководствуются ею, не вскрывает еще содержания калокагатии. Кроме того, нельзя считать вполне выясненным и отношение калокагатии к "благу" и к "красоте", из которых она так или иначе вырастает. Она есть осуществление и того и другого. Но что именно происходит здесь с "благом" и "красотой", собственно говоря, не очень ясно.

На все эти вопросы мы находим если не окончательные, то, во всяком случае, некоторого рода ответы в последующей истории рассматриваемого понятия. На вопрос о "благе" отвечают многочисленные философы, в том числе тот же Ксенофонт, не говоря уже о Платоне и Аристотеле. Вопроса о "красоте" касался Платон.

Обратимся к этим авторам.

б) Греческие "добродетели" - это самая обыкновенная жизненная потребность, самое насущное и общеполезное, самое простое и, так сказать, стихийное здоровье, физическое, психическое и социальное.