Читать «История античной эстетики. Поздний эллинизм» онлайн - страница 647

Итак, космическая красота у Плотина трактуется строго диалектически, но диалектика эта - античная, то есть наглядная и интуитивная. Рассмотрим этот трактат II 2 несколько подробнее.

В трактате II 2 Плотин объясняет, почему небо вращается. Это происходит потому, что оно "подражает уму" (II 2, 1, 1). Но что именно заставляет небо вращаться - душа или тело? Очевидно, душа. Ведь если бы душа была сама по себе, она находилась бы в состоянии полного покоя, но душа должна поддерживать жизнь тела, а "жизнь тела - движение" (II 2, 1, 15). Поэтому движение неба представляет собою смесь пространственного движения тела по прямой (eythy) и концентрированного покоя души, о котором Плотин говорит как о движении в смысле великой жизненности этого покоя (II 2, 1, 18-23). Небу некуда выходить за пределы самого себя, потому что нет никакого пространства сверх него (II 2, 1, 29), и потому-то небу остается обходить свое собственное место. При этом, замечает Плотин, центр вращения остается неподвижным, а кружащее вокруг него небо вовсе не стремится с этим центром слиться, находя удовлетворение именно в движении, для которого вращение - вынужденная форма, обусловленная ограниченностью пространства (II 2, 1, 30-40). Но так обстоит дело с целым, со Всем.

"А как же люди?" - спрашивает Плотин (II 2, 2, 3). Подобно душе неба душа каждого человека "держится возле бога и любовно его окружает" (II 2, 2, 13-14), не имея возможности слиться с ним. Но душа есть целое, смешанное с частью - с телом, которому свойственно для удовлетворения двигаться в пространстве - по прямой. Поэтому мы, хотя душа и пронизывает (diaplaceisa) весь космос - от земли и до неба (II 2, 3, 3; ср. Plat. Tim. 40 ab), - лишены того чистого кругового движения, которое свойственно душе на небе. Вращаясь, то есть находясь в движении и вместе с тем покоясь, душа там подражает уму, тоже не просто покоящемуся, но кругами движущемуся вокруг Блага.

Если мы теперь сделаем последний вывод из трактата II 2, то этот вывод будет вполне согласовываться с выводами из трактата II 3. Разница между этими двумя трактатами для истории эстетики заключается только в том, что в трактате II 3 имеется в виду живой и подвижный космос в целом, в трактате же II 2 речь идет не просто о движении космоса, но о структуре этого движения, то есть о его круговращении. Это последнее выводится здесь диалектически так же, как и влияние звезд на человека в трактате II 3. Кроме того, характерно также и то, что там и здесь проводится принцип иерархии. Сами звезды в своем духовном содержании - идеальны, а зависящая от них действительность может содержать эту идеальность в какой угодно степени, вплоть до нулевой, Идеально правильное круговращение космоса в трактате II 2 вполне совершенно и безупречно, а зависящие от него прочие виды бытия могут обладать этим круговращением не только в идеальном, но и в каком угодно виде вообще, включая любую его деформацию и даже нулевое круговращение, то есть полное его отсутствие.