Читать «История античной эстетики. Поздний эллинизм» онлайн - страница 639

Таким же образом соотносится и Мировая Душа с душами отдельными.

"Как же единая сущность присутствует во многих? Или так, что будто она во всех присутствует целиком; или так, что от целой и единой - множество, а сама она пребывает без раздробления. В самом деле, та душа едина (mia), a множество душ с ней как с единой соотносятся; она же и отдает себя во множество и не отдает. Поскольку она достаточна для того, чтобы передавать себя самое всему и вместе с тем оставаться единой" (IV 9, 5, 1-5).

"Эта сущность, - говорит Плотин, - двойственна (dittёs). Она и умопостигаемая, и чувственная; и более предпочтительно для души бытие в умопостигаемом; однако необходимо, чтобы она, имея такую двойственную природу, была причастна и чувственному миру" (IV 8, 7, 1-4).

2. Чувственная красота

а) Желая дать определение эстетического предмета, Плотин иной раз пользуется термином Аристотеля "возникшая чтойность" (to ti en einai), как, например, при определении живого существа с помощью сущности, реальной основы, причины и цели (VI 7, 3, 21), или при определении человека (VI 7, 4, 18) или вещи вообще (VI 7, 4, 26-28). Целая глава посвящается обрисовке того принципа, благодаря которому существуют и все неодушевленные существа и все растения. Этот принцип Плотин называет здесь по-разному: он говорит об "эйдосе земли" (VI 7, 11, 27), о "земле-в-себе" (aytogё - VI 7, 11, 35), о "земле в первичном смысле" (protos gё - VI 7, 11, 35-36), о "творческой природе" (dёmioyrgoysa physis - VI 7, 11, 32-33), о "душе" элементов или об их "жизни и логосе" (VI 7, 11, 43). Этот нетекучий принцип необходим ввиду текучести (cechymena - VI 7, 11, 59) неорганического и органического мира и ввиду того, что земля, например, должна иметь свою форму (morphen) и свой разумный принцип (logon - VI 7, 11, 19-20).

Все (pan) не только имеет свой "образец", и притом "живой", "всесовершенный", включая небо, землю со всеми живыми существами, воздух и море (VI 7, 12, 1-10).

Ведь все там исполнено жизни и является необходимостью (VI 7, 12, 23).

И человеческое лицо и статуя привлекательны не столько гармонией частей или их совершенством, сколько тем, что сообщает им привлекательность (charis - VI 7, 22, 22-35). Все отдельные красивые предметы предполагают красоту вообще, которая везде одна и та же и безгранична, как безгранична и любовь к ней (VI 7, 32, 1-28).

Даже и в чувственном мире каждая вещь, например человек, есть прежде всего она же сама. И это - от Бога и не случайно. Но каждой чувственной вещи свойственно также и то, что не есть она сама, то есть случайное. И вся действительность есть иерархия бытия, которое от мира случайности постепенно восходит к тому, что лишено всякой случайности, то есть к верховному началу (VI 8, 14; VI 8, 15, 10-33; VI 8, 17).