Читать «История античной эстетики. Поздний эллинизм» онлайн - страница 624

Итак, в "Эннеаде" V, формально посвященной Уму, до сих пор по преимуществу говорилось об отношении Ума к Душе, но не меньше того здесь будет говориться об отношении Ума к Душе и Единому.

г) Здесь приводится самое замечательное доказательство самодовлеющей ипостаси Единого (V 3, 12). Единое отличается от Ума тем, что не нуждается даже и в самом себе (V 3, 13). Невозможность высказывания еще не есть невозможность соприкосновения. Уже самая невозможность высказывать есть нечто весьма важное для познания (V 3, 14). Исходящее из Единого обязательно менее совершенно и множественно, но Единое в нем остается, потому что без Единого никакая множественность не есть сущее (V 3, 15, 6-15). Единое есть всемогущая потенция всех вещей, но не самые эти вещи в отдельности. И тут же - о различии потенции Единого и потенции материи (V 3, 15, 32-34). Об этой же dynamis и даже amёchanos dynamis (V 3, 16, 2-3). Нисходящее всегда менее совершенно и просто, чем предыдущее, и потому эта иерархия развивается обязательно в нисходящем порядке (V 3, 16, 5-8).

Ум живет блаженной жизнью, потому что в нем есть все; "в нем находится вся совершенная Душа и весь Ум, и ничто в нем не отходит ни от жизни, ни от Ума" (V 3, 16, 29-30). Жизнь и мысль Ума всецело погружены в Единое (V3, 16, 35-42). Ум и жизнь ума живут приобщением к Единому, но оно уже ни в чем не нуждается и довлеет себе, так что оно не есть даже и сущее и находится за пределами сущности и выше самодовления (V 3, 17, 10-14). Душа, озаряемая светом Единого, уже не может переходить от одного к другому, и потому исключается всякое дискурсивное мышление, и только в дальнейшем, по миновении этих световых ощущений, можно о них вспоминать и рассуждать (V 3, 17, 21-38).

Вся глава V 4, 1 посвящена обзору общих свойств Единого, - его самодовлению, зависимости от него всего прочего; происхождение от него обязательно, так как иначе происходящее будет случайно (cata syntychian - V 4, 1, 22-23).

Плотин вообще много раз повторяет свои рассуждения о Первоедином и об Уме. Специально доказывается тождество мыслимого и мыслящего в Уме (V 4, 2). "От неопределенной диады и Единого происходят эйдосы и числа. Это и есть Ум" (V 4, 2, 7-8). То же самое и ниже (V 5, 4, 24-25).

Вся глава V 5, 2 представляет собою трансцендентальное учение о необходимости перехода от ощущения к мышлению и о необходимости совпадения мыслящего и мыслимого в Уме, то есть о том, что мыслимое не вне мыслящего. "Ум ясен (enargёs) (или - очевиден) сам для себя" (V 5, 2, 15). Ум представляет собою единое и цельное божество, отличное от отдельных богов, но предполагающее существование еще более великого божества (V 5, 3, 2-6). Единое не есть исчисляемая единица, и для него нет никакой меры, хотя само оно - мера (metron) всего (V 5, 4, 12-14). Сравнение обычных исчисляемых чисел с монадой и диадой (V 5, 4, 26-39). Вся глава V 5, 5 - о необходимости наличия Единого, обо всем индивидуальном вообще.