Читать «История античной эстетики. Софисты. Сократ. Платон» онлайн - страница 531

Читаем о "мифическом (mythicos) гимне" для прославления Эроса (Phaedr. 265с). Тут явственно выступает характерное для Платона совмещение философии с мифологией. Вымышленные (mythodes) речи противопоставляются истинным пол воздействием музыки (R.Р. VII 522а).

Термин mythologia употребляется с отрицательным оттенком, но отнюдь не везде. Судя по выражению "рассуждения и мифологии" (Hipp. Mai. 298а, ср. R.P. II 382d), эти две категории как будто бы несколько противопоставляются, как и при сопоставлении "мифологии" и "учения" (Politic. 304d). С одной стороны, поэзия и мифология одинаково трактуются как произвольные вымыслы (R.P. III 394b). Однако, с другой стороны, "мифология", несомненно, понимается положительно там, где говорится об очищении тех, кто погрешил против мифологии с указанием на изображение Елены у Стесихора и Гомера (Phaedr. 243а). Правильная историческая мифология ставится на одну доску с историческим исследованием (Critias 110а, ср. Legg. III 680d). В "Законах" (VI 752а), как и следует ожидать, "мифология" просто равна философскому построению или, может быть, собеседованию. Точно так же поэты и "мифологи" (mythologos) трактуются почти однозначно (R.P. III 392d, 398b; Legg. II 664d, XII 941b). Однажды попадающийся у Платона термин mythologicos (Phaed. 61b) едва ли значит "мифологический". Здесь имеется в виду совпадение поэтического воображения, басни и философской теории. Mythologema в смысле "мифологический рассказ" понимается аллегорически там, где похищение Орифии Бореем толкуется как унесение Орифии ветром с прибрежных скал (Phaedr. 229с), В истине убедить трудно: но не трудно убедить в рассказе (тот же термин) о сидонце, где имеется в виду известный миф о посеянных зубах дракона, которого убил Кадм (Legg. II 663e). Характерен для Платона и другой производный термин: в целях воспитания невозможно допускать, чтобы творцы мифов (mythopoios) создавали какие попало мифы (R.P. II 377b).

Наконец, что касается глагола mytholog o, то у Платона он попадается как в значении просто "говорю мифами", "рассказываю мифы", так и в более философском значении. В первом значении, в более элементарном, этот термин встречается не раз (Hipp. Mai. 286а, R.P. II 359d, 376d, 378с, 379а, 380с). Более серьезное значение имеют тексты, где говорится об употреблении мифов для построения идеального государства на разумных основаниях, logoi (R.P. VI 501е), о пересказе мифов в целях морального воспитания (Gorg. 493d), об использовании мифологии Аида в час кончины (Phaed. 6le, ср. Gorg. 493а). Изображая свое знаменитое чудовище, символизирующее пеструю человеческую чувственность, Платон хочет "изваять образ души" с помощью образа тех "природ", о которых древние рассказывали мифы (R.P. IX 588с). Несколько более отвлеченный характер имеет этот глагол в тех местах, где говорится о "составлении предания" (Legg. III 682е) и о рассуждении, относящемся к справедливости (Phaedr. 276e).