Читать «Тиора» онлайн - страница 9

В те годы, будучи подростком, Марк был достаточно стеснительным мальчиком, но его стеснение в большей степени было обусловлено этой невзаимной любовью. Парень боялся сделать лишнее движение, что-то не так сказать, что-то не так сделать, лишь бы не оказаться в идиотском положении, по его мнению, и не стать посмешищем в глазах окружающих и в ее особенно. Все это лишний раз укрепляло его неуверенность в себе, поэтому в школе Марк был неактивен в различных публичных мероприятиях, в которых он показал себя позднее, в институтские годы, когда избавился от этой своей странной и высасывающей его неразделенной любви.

Николай все видел и даже пытался разговаривать с Марком на эту тему, но все это было бесполезно: любовь не признает доводов рассудка — фраза избитая, но актуальности своей она все равно не теряет. Порой Марк приходил даже в ярость, требовал оставить его в покое, хотя в глубине души понимал всю глупость происходящего. Он понимал, что Алиса не будет принадлежать ему. Она даже не взглянет на него серьезно, поэтому Марк никогда ни в чем ей не признается, ибо, как ему казалось, просто не вынесет слов отказа. И все равно надежда постоянно в нем теплилась. Сама Алиса подкармливала эту надежду постоянными снисхождениями, вниманием, различными мягкими просьбами. Она умело манипулировала им, за что, в принципе, ее нельзя было осудить, ибо такова женская природа, и всегда таковой будет. И каждый раз, когда девушка использовала один из этих приемов, цветок надежды вновь и вновь расцветал в душе Марка, и он так и балансировал на грани радости и отчаяния, держась за него, как утопающий, жадно хватающий последние глотки воздуха над водой.

* * *

— Так в чем же дело!? — Николай набрал воды в чайник и поставил его на плиту. — У тебя никого за спиной, ты один, ничто тебя не держит! Вперед к мечте! Как говорил кто-то из великих, что в молодости можно закинуть рюкзак за плечи и положить в него разве что одну зубную щетку, и отправиться в дальние странствия!

Марк, все еще стоявший у окна, перевел свой взгляд из глубины ночи на собственное отражение на стекле. Он как бы замер и не в силах был вымолвить самое главное, что сидело в нем последнее время, что больше всего выматывало его и делало его жизнь невыносимой. Молодой человек глубоко вздохнул, затем отошел от окна и сел на стул, опустив голову. Николай видел, что-то снедало его друга, что-то большее, чем обычная неудовлетворенность работой и вообще жизнью, присущая большинству людей.

— Симптомы…, — тихо произнес Марк.

— Все вернулось? — спросил Николай с тревогой. — Давно?

— Они вернулись не так, как были раньше, слава Богу, не в полной мере, но все же, как я говорил, полностью с этой проблемой мне не справиться. Я буду жить с этим до конца своих дней, и мне с этим придется просто смириться, — голос Марка звучал с каким-то отчаянием и в то же самое время с принятием своей проблемы, от которой ему никуда не сбежать. — Я могу еще, в принципе, где-то ездить, путешествовать, но об актерской карьере мне стоит забыть. Мне сложно смеяться или плакать. Если я вызову какие-то сильные эмоции у себя, неважно положительные или отрицательные, мне тут же станет плохо, а, сам понимаешь, актеру без этого никуда.