Читать «Боцман и Паганель, или Тайна полярного острова» онлайн - страница 19

Суша покрыта несметными скопищами людей, чьи мелкие и не мелкие страсти, властные над нами инстинкты, смутные и определенные желания, вязкая повседневная суета уничтожают самое суть человека — светлую его сторону.

Поднимается над городами и поселениями нечистое невидимое облако отчаяния и неверия. Поднимается, и чем его больше, тем плотнее оно в холодной выси. И вот уже возвышается над ореолами наших обиталищ, та самая небесная твердь, первые признаки которой ощущали наши далекие предки. Они видели её, еще тонкую и незаконченную, но обещающую закрыть все небеса исполинскую конструкцию.

Полный смысл и предназначение этих куполов непостижим для человека. Лишь некоторые из нас по счастью или несчастью не утратившие микроны духовного зрения очень грубо и примитивно (что охраняет нас от безумия), но все же способны увидеть — Наша лень, наше безволие, наша ложь и жестокость, наше нежелание каждый Божий День преодолевать тьму в себе и есть те самые невидимые, мешающие излиянию на землю Горнего Света нечистые ледяные частицы, что закрывают от нас Небо.

А над морем небо чище, даже в шторм и ненастье. Даже если оно закрыто тяжелыми, свинцовыми облаками.

Мне кажется, что душам моряков, коль нет на них греха большого, куда как проще оказаться пусть не в раю, но все же, по дороге к Свету. И не во сне…

Глава 6. «Страсти по Титанику»

В эту не теплую, буйную майскую ночь, светлую, по воле уже месяц, как вступившего в свои права полярного дня, двоим не спалось. Разумеется не спала и судовая вахта: моторист в машинном отделении, штурман в рубке и вахтенный матрос у переходного трапа. Последний был круто задран вверх по направлению от нашей верхней палубы к главной палубе норвежца. На приливе крепежные тросы этого переходного мостика опасно натянулись и грозили оборваться. Пришло время вахтенному матросу поработать и ослабить крепление, приведя трап в божеский вид.

Так-что не спали мы двое. Я — «юноша бледный со взором горящим», по вине гормонов разыгравшихся наподобие «эскимоски — кашуту» за ближними скалами, и друг мой Устиныч.

— «Пьяная эскимоска», говоришь, «Кашуту», говоришь? Вот ведь убогие! Слышали звон!.. Ну что за народ нынче? Cловами то сыпят, а смысла не знают и тем дураками себя выставляют! Ты смотри! — не без самодовольства усмехнулся Устиныч. «Это ж, improvisus! Видать правду говорят: „Талант не пропьешь!“»

— «Так что там с Кашуту?» — оторвал я спонтанного импровизатора от приступа нездорового самолюбования. — «Бывал я там в конце шестидесятых, а эскимосы — родня считай». — как то странно усмехнулся Друзь.

— «Между прочим преславный народ — братья наших чукчей. Таких отчаянных корешей нет более на свете. Это я в смысле дружбы. Было дело, повстречался наш бортовик с айсбергом вблизи Готхоба, Нуука по ихнему. Это у них, у эскимосов столица такая на Юго — Западе Гренландии. Основали то ее рыбачки — датчане конечно, и порт невеликий построили. Ну да эскимосы конечно настаивают, что у них там поселение уже лет пятьсот как стояло, еще до принцев этих датских».