Читать «Пушкинский век» онлайн - страница 115

Петербургские газеты называли Александровский чугунолитейный завод «отцом» других мануфактур. Литейная и кузнечная мастерские этого завода представлялись современникам чудом прогресса: «Везде действуют паровые машины: они приводят в движение тысячи различных орудий, раздувают огонь, поднимают тяжести, а руки человеческие дают только формы вещам, изобретенным умом. Вошед в мастерскую, кажется, что находимся во внутренности огромных часов: повсюду движутся сами собою, разумеется, от действия паровой машины, вальки, колеса, молоты, поршни; шум, стук и всеобщее движение изумляют зрителя». И все же это была типичная мануфактура, где имелись паровые двигатели, но основой производства оставались «руки человеческие» — ручной труд.

Рабочий день на Александровском заводе был установлен по 14 часов в сутки, но фактически он длился 18 часов. Твердый заработок рабочего был до крайности скуден — всего 30–31 рубль в год. Полагались еще и наградные, но их выдача зависела от усмотрения начальства.

Непосильный труд был уделом целой армии рабочих, набранных, в основном, из рекрутов, перешедших из рабства у барина в рабство у казны. Рабочие не имели права уйти с завода. Самовольно ушедшие считались беглыми и, будучи пойманы, жестоко наказывались плетьми.

Не легче были условия труда и на Императорских фарфоровом и стекольном заводах. Вот как пишет современник о цехе, где изготовляли зеркала: «Идем в другую палату, также имеющую вид сарая, потому что она без фундамента, на земле. Вы поражены при входе: вся палата, кажется, пылает, огненная лава разлита на досках, которые со стуком и шумом везут по сараю прямо на вас люди в черных балахонах, в черных шляпах, с распущенными полями, как у похоронных факельщиков; люди, которые от влияния сильного света кажутся какими-то страшными привидениями. Здесь производится литье зеркал. Огненная масса наливается на особенные, нарочно тут приготовленные столы, до которых она довозится на этом колесном ходу. Когда масса остынет, ее режут для делания зеркал».

Металлическую фольгу, применявшуюся для производства зеркал, в начале XIX века привозили из Англии. Поэтому стеклянные зеркала стоили дорого. Секрет изготовления фольги разгадал, однако, сын купца 1-ой гильдии Петр Ливенцов. Его фольга заменила английскую на петербургских зеркалах. Разноцветную фольгу Ливенцова стали употреблять для обертки конфет, мыла, ею обклеивали внутри чайные ящики, деревянные табакерки. Купить фольгу всякий желающий мог в доме католической церкви Св. Екатерины на Невском проспекте.