Читать «Чертоцвет. Старые дети» онлайн - страница 10

Ява обошла все до единого закутки каменного строения. Отец понуро стоял на конюшне подле лошади, положив ей на шею руки. Он застыл в неподвижной позе и не обратил на дочь никакого внимания. Овцы сгрудились в углу загородки. У каждой в черных губах клок сена, словно затычка во рту. В чане с холодной водой бултыхался упавший набок молочный бидон, по поверхности воды растекались белые полосы. К полудню иней растаял. Светлая ткань на обочинах канавы, утром бежавшая через черное поле, исчезла.

Ява нашла мать под елями, неподалеку от могильных холмов деда и бабки. Мать сама выбрала дерево, под корневищем которого должно было быть предано земле ее тело. Иглы уже успели осыпаться на нее, и только лицо оставалось нетронутым. Выражение лица было удивительно спокойным, руки крестом сложены на груди, желтая, цвета ромашки, юбка оправлена. Только волосы казались чужими. Впоследствии люди говорили, будто это яд так подействовал, что голова после смерти поседела.

Ява до сих пор не знала, в какой степени можно было верить тем слухам, что в ту пору ходили по деревне о семье корчмаря. Может быть, люди выдумали эти обвинения, чтобы отогнать от себя чувство ужаса? Откуда они могли так точно все знать, чтобы вынести приговор!

Ява также не знала точно, топил ли отец в водке скорбь, чувство своей вины или осуждение односельчан. А может, все это спеклось в один комок, который надо было растворить в спирте?

Народ в деревне знал так много, Ява — так мало.

Про себя она могла думать, что мать устала от многословия отца.

Да и откуда Яве было знать, что произошло до ее появления на свет?

Однажды темным осенним вечером в корчму вошел темноволосый чужеземец, на плечах — черная накидка, в руках дорожная сумка. Не поздоровавшись, с едва заметной улыбкой на губах, он подошел к очагу и желтым платком вытер мокрое от дождя лицо. Затем поднес руки к огню и растопырил пальцы — тотчас же в устье очага вспыхнуло множество ослепительно синих искр. Пьяные мужики со страху протрезвели. Только теперь незнакомец подошел к столу и на ломаном местном языке представился. Карло Пигини — кому доводилось слышать раньше такое имя? Общительный чужеземец оказался вскоре в центре внимания — даже самые недоверчивые и те придвинулись поближе. Прошло немного времени, и вся волость заговорила о фокусах нового гостя. Но поскольку, как известно, свой глаз — алмаз, то народ стал каждый вечер толпой стекаться в корчму — того и гляди, стены снесут. Затаив дыхание, они следили за тем, как Пигини разрезал веревку на кусочки, а затем связывал их так, что ясно были видны узелки; потом он проводил рукой по узелкам, и веревка снова становилась гладкой и цельной. Вскоре стало известно, что Пигини было ведомо и более тонкое волшебство: он натирал мазью больные кости и суставы, и те снова становились гибкими — боль исчезала. После того как чужеземец помог многим женщинам в деревне, его, в знак особого уважения, стали по-свойски величать Карлом Пигинийтом. Пигинийта не интересовали деньги, которые ему предлагали за труды, — ничего другого не оставалось думать, как лишь то, что в кошельке у чужеземца волшебная монета, которая плодила себе подобных.